Отрарский купец. Есенгали кебекбаевич Садырбаев
называли индийским сахаром или каменным медом. Богатые сунские лавочники скупали кораллы и янтарь, доставленных с Западного моря. Особым спросом пользовались «небесные кони» из Ферганы, у которых с потом выходила кровь. Дорога в этот край была известна давно и путешествие туда было обычным делом для купцов. Бывалые караванщики рассказывали, что в давние времена на дорогах было тесно от верблюдов и других вьючных животных. По их рассказам, караваны из сотен и тысячи верблюдов прибывали почти ежедневно в торговые города империй Тан и Сун.
В последнее время с Востока приходили тревожные вести. От купцов Салим слышал о неизвестных кочевниках кара-китаях. Они появлялись на границах Мавераннахра, грабили караваны, селения, караван-сараи, угрожали пригородам Каялыка, Суяба и Алмалыка.
«Дорога стала небезопасной, – размышлял он. – Хотя когда она была спокойной?»
Чем длиннее путь, тем больше приключений и событий. За время, проведенное в дорогах, Салим побывал в разных ситуациях, был на волоске от гибели, после нападения разбойников, страдал от несправедливого правителя, через чью страну шел его караван. Вспоминая свое путешествие в северные земли Дешт-и Кыпчака за мехом и шкурами, Салим до сих пор невольно вздрагивал. Ему пришлось пережить гибель своих напарников-торговцев от рук разбойников-шайтанов, падеж животных в знойной пустыне, страдания от холода в горах. Как же дорого ему обошлись эти меха и шкуры! Спрос на них был столь велик, что торговцы рисковали здоровьем и жизнями ради выгоды. К тому же каждый купец был еще и путешественником, которого влекла очередная неведомая дорога. Возможность тысячекратной прибыли переплеталась с приключениями во всех странах Великой торговой дороги.
Караван двигался вперед, оставив позади города Сайрам, Кедер, Сауран, Весидж, Чилик, Тараз, Мерке, Кулан. Впереди была широкая горная область и большой город Баласагун. В нём жили в основном тюрки, но в этом городе были также согдийский, персидский и христианский кварталы.
В предместьях Баласагуна караван остановился на ночлег у горного ручья среди красноватых невысоких скал. Огни костров освещали стоянку, а их блики танцевали бордовыми всполохами на окружающих каменных выступах. Салим любовался этой картиной, когда к нему привели местного проводника Майкы, из племени суан. Он хорошо знал горные тропы и перевалы в этих краях. Ночью все слушали его рассказы у костра. Собрались погонщики, слуги и караванщики. Среди них Салим заметил Ибрагима и Хасана. Внимательно, чуть приоткрыв рты, они слушали рассказчика.
Майкы словно состоял из костей и мускул, соединенных прочными жилами, а его тело обтягивала смуглая кожа. Он был натренирован постоянными хождениями по горным перевалам. Скулы резко выделялись на его обветренном лице, тонкие губы были всегда стиснуты. Весь облик проводника говорил о готовности противостоять суровым обстоятельствам и непредсказуемым ситуациям. Он размахивал жилистыми