Проклятие жизни и любви. Книга третья. Ирина Лымаренко
о том, что мы с папой совсем «отойдем от дел». Вас еще необходимо многому обучить, милая. А Леону еще предстоит сложный выбор: теперь, когда мы знаем, что бессмертие подвластно и ведьмам, то ему не обязательно становиться вампиром.
– Мам, я до сих пор не могу понять своих чувств к нему, – вдруг призналась я честно. – Он всю жизнь был рядом, был мне как старший брат. И я привыкла к нему. Я очень боюсь, что мои чувства не настоящие, а это лишь привычка. Он милый, добрый, ласковый. И я очень не хочу его обидеть.
– Вики, – мама провела рукой по моей щеке, так как по ней скатилась первая слезинка. – Не торопись, время обязательно расставит все по своим местам. Тебе всего-навсего скоро исполнится восемнадцать лет. Ты еще так молода. Пройдет время, и ты во всем разберешься. А после поймешь, что сегодня были зря пролитые слезы.
Я крепко обняла маму, медленно вдыхая аромат ее шелковистых волос.
Через несколько дней я отправилась в колледж. Леон встретил меня на пороге моей комнаты, и мы вышли прогуляться. Уже стремительно приближалось лето, на улице все позеленело и расцвело. В воздухе витали разные ароматы, небо над головой приняло ярко-голубой цвет, солнце теперь не просто светило, но еще и одаривало нас своим щедрым теплом.
Мы с Леоном шли рядом друг с другом, лишь изредка переглядываясь.
– Я рад, что все самое страшное осталось позади, – проговорил Леон, не сбавляя темп.
– Спасибо, я тоже, – ответила я, мельком взглянув на него.
Еще несколько минут мы шли безмолвно.
– Леон, ты говорил с папой после отъезда?
Он резко остановился и пристально посмотрел мне в глаза, отчего у меня задрожали коленки.
– Да, Вики. Я разговаривал с Адрианом, – ответил Леон, вновь отвернувшись. – Но я еще ничего не решил, если тебе это интересно.
– Леон, я думаю, что тебе лучше принять предложение мамы, – проговорила я робко. – Я полагаю, что и твоя мама будет тоже «за» такое решение. Оно наиболее правильное.
Леон вновь посмотрел на меня, но на этот раз его взгляд был полон гнева и раздраженности.
– А не кажется ли вам, что советы мне не нужны. Я сам решу, что для меня будет лучше! Надоело!
Он развернулся и стал поспешно уходить, бормоча что-то себе под нос.
– Леон, прости, – крикнула я ему вслед, но он не остановился.
Тяжело вздохнув, я медленно поплелась к общежитию.
«Ну вот, еще не хватало, чтобы мы поссорились, – думала я про себя, подходя к двери в свою комнату. – Леон, я же лишь хотела поддержать тебя. Ведь я не хочу, чтобы ты становился вампиром. Но ты упрям, и, если что-то уже решил, то ничто не изменит твоего решения».
Я вошла в свою комнату. Моя постель аккуратно заправлена, вещи, что я оставила, стоят на своих местах. А на соседней кровати сидит Ева. Мы с ней бок-о-бок прожили почти два года, но я так и не смогла открыть ей свою тайну. Да, она отличный человек, хорошая подруга, и я боялась вовсе не того, что она разболтает. Я боялась презрения. Люди с отвращением