Последний король драконов. Лея Стоун
Моя грудь вздымалась, дыхание вырывалось неровными вздохами.
Она упала передо мной на колени, по ее лицу текли слезы.
– Я должна была рассказать тебе раньше, но никак не могла подобрать подходящее время, и я не хотела, чтобы ты думала, что ты не моя.
Я сидела в воцарившейся напряженной тишине и молчании целую минуту, пока она снова не встала и не придвинула стул передо мной.
– Кем она была? Та женщина? – спросила я, наконец-то сумев сделать полный вдох и совладав с паникой.
Мама прикусила внутреннюю сторону губы.
– Путницей, проходящей мимо. Судя по одежде, она была знатного происхождения, одета в яркий цветной шелк, расшитый нефритом. Это произошло, когда я еще работала в таверне.
Так что же получается, я из высокородных? Об этом она хочет мне рассказать? Высокородные были как минимум наполовину драконьим народом, а может, даже и больше.
– Что стряслось? – я не узнала свой собственный голос. Мне нужно было получить информацию, и как можно скорее. Теперь дыра в моей груди стала слишком большой, и мне нужно было чем-то ее заполнить, иначе я боялась, что она поглотит меня и я исчезну.
Мама шумно сглотнула.
– Она пришла в таверну одна, на последнем сроке беременности, бледная, как привидение, и испещренная каплями крови. Она выглядела потрясенной, как будто после сражения. Из-за ее явного положения я не задавала вопросов. Я просто показала ей комнату.
Я ждала, когда она продолжит. Она бросила взгляд на мой дорожный рюкзак, затем на дверь и подалась вперед.
– Посреди ночи у нее начались преждевременные роды. Вся таверна была разбужена ее криками. Бардик отправил меня позаботиться о ней, и я это сделала.
Пресвятой Гадес!
У женщины, спасавшейся бегством от сражения, начались преждевременные роды в Пепельной Деревне? Интересно, куда она направлялась. Пепельная Деревня находится на самой окраине территории Амбергейта, и сюда почти невозможно попасть случайно, только если вы не намеревались этого сделать. Но высокородные не приходили сюда. Известно, что некоторые люди здесь прятались. Вряд ли кто-то мечтал о судьбе человека, с ног до головы покрытого золой, и поэтому приходить сюда не было никакого смысла. Хотела ли она родить своего ребенка здесь? Родить меня и оставить там, где меня никто не найдет?
Мамины руки дрожали.
– Я послала за Элоди. В то время она была самой опытной в принятии родов, но потом пришло известие, что она больна «черным легким»[3] и ничем не сможет помочь.
Элоди умерла от «черного легкого» в год моего рождения, и после моя мать стала деревенской акушеркой. Должно быть, как раз с этого момента начался ее профессиональный взлет! От барменши в таверне до деревенской акушерки. Мне всегда было интересно, как она совершила этот скачок.
– Продолжай, – подталкивала я ее.
Мама подняла мой рюкзак и передала его мне, слезы текли по ее лицу ручьем.
– У нас не так много времени.
Я встала, взяла рюкзак и забросила его на спину.
– Я не уйду, пока не
«Черное легкое» (пневмокониоз) – заболевание легких, вызванное отложениями в легких угольной пыли, «болезнь шахтеров».