Избранное. Мудрость Пушкина. Михаил Осипович Гершензон
об этом и нет ни слова, напротив, событие изложено совершенно discret, только кое-где шалунья-истина лукаво проглядывает сквозь объективный рассказ. Так описан самый привод кухарки Парашею. Посланная матерью к соседке только с запросом, не знает ли та какой-нибудь кухарки, Параша долго не возвращается. Приходит она поздно, когда мать уже одолевал сон; и где она так скоро нашла кухарку?
Было поздно,
Когда Параша тихо к ней вошла,
Сказав: – «Вот, я кухарку привела».
Эта кошачья тихость не случайно отмечена. Другой легкий намек – когда уже обман был разоблачен:
Параша закраснелась или нет,
Сказать вам не умею; но Маврушки
С тех пор как не было, – простыл и след!
Сочинив такую странную, заведомо для него непонятную читателям поэму, Пушкин, разумеется, ясно предвидел ожидающий ее прием – и заранее расчелся с ним насмешливой «моралью» в последней строфе. Он не ошибся; по свидетельству Анненкова, повесть, при появлении ее в «Новоселье» на 1833 год, «почти всеми принята была за признак конечного падения нашего поэта. Даже в обществе старались не упоминать о ней в присутствии автора, щадя его самолюбие»{82}. Не многим выше была, впрочем, и позднейшая оценка. Белинский писал: «Домик в Коломне» – игрушка, сделанная рукою великого мастера. Несмотря на видимую незначительность ее со стороны содержания, эта шуточная повесть тем не менее отличается большими достоинствами со стороны формы…» – он находил, что от чтения этой повести на душе остается «впечатление легкое, невыразимо-сладостное»{83}. Анненков, печатая выброшенные Пушкиным строфы вступления, указывал: «В них Пушкин представляется нам с новой стороны. Не заботясь о достижении художнической цели (!), он отдается вполне течению мыслей и перу своему (!), но какая тонина и беззлобливость{84} шутки, какой превосходный нравственный профиль прикрыты этой сетью октав, едва набросанных, и как она светится в этом стихе нараспашку! Тот же характер отражается и в самой повести». Позже удивлялись чудесному реализму бытовой картины и красоте стихов «Домика в Коломне». Щемящей боли, этого «огня под мерой», никто не заметил.
Приложение
Скрижаль Пушкина{85}
Самую поразительную из страниц, написанных Пушкиным, постигла и судьба поразительная. Ее никто не знает; ее нет, сколько мне известно, ни в одном собрании его сочинений; ее только раз, в деловом порядке, неточно напечатал В. Е. Якушкин в составленном им описании рукописей Пушкина{86}. На отдельном листке плотной шершавой бумаги, с обеих сторон, от верха лицевой до самого конца оборотной страницы, написано его рукою следующее.
Руссо сказал: iln’y a de beau que ce qui n’est pas[25]. Это не значит: только то, что не существует. Прекрасное существует, но его нет, ибо оно является нам единственно для того, чтобы исчезнуть, чтобы нам сказаться, чтобы нам оживить, обновить душу; но его ни удержать, ни разглядеть, ни постигнуть мы не можем. Оно не имеет ни имени, ни образа; оно посещает нас
Неточная цитата из книги П. В. Анненкова «А. С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений». СПб., 1873. С. 285. Цитата выглядит следующим образом: «Когда в сокращенном виде напечатана она была в «Новоселье» 1833, то почти всеми была принята за признак конечного падения нашего поэта. Даже в обществах старались не упоминать о ней в присутствии автора, щадя его самолюбие и покрывая снисхождением печальный факт преждевременной потери таланта».
Белинский В. Г. Сочинения Александра Пушкина. Статья одиннадцатая.
П. В. Анненков. Одно слово в цитате дано неточно. У Анненкова: «беззлобивость»).
Этюд М. О. Гершензона «Скрижаль Пушкина», в части тиража вышедший в свет против воли автора, несмотря на его ошибку, представляет большой интерес – и психологический, и литературоведческий (и ошибки талантливого ученого поучительны и помогают следовать за ним в его поисках); важен этот текст и для понимания интересов Пушкина (он не случайно переписал для себя объемистое, более одной печатной страницы примечание Жуковского; очевидно, оно очень его заинтересовало). Дорожил этой страницей и Жуковский, он полностью повторяет ее в письме 1848 г. к Гоголю: Жуковский В. А. Стихотворения. Поэмы. Проза. М., 1983. С. 376–377. Поэтому издатели решаются опубликовать этот этюд, изъяв его из основного корпуса книги «Мудрость Пушкина». По поводу ошибки М. О. Гершензона были опубликованы статьи П. Е. Щеголева («Книга и революция». 1920. Кн. 2. С. 57–60), Н. Лернера (Там же. Кн. 1 (13). С. 81) и др. (см. Библиографию Бермана под 1919 годом – Т. 4 настоящего издания). Берман сообщает: «Эта статья (с. 5–6) М. О. Гершензоном была по отпечатании книги вырезана, так как оказалась отрывком из «Наль и Дамаянти» Жуковского. В продажу поступило некоторое количество экземпляров с оставшейся страницей, благодаря недобросовестности типографии» (Берман Я.З. М. О. Гершензон. Библиография. Вып. LII. Одесса, 1928. С. 42 (далее: Берман). Берман ошибся: прозаический текст, переписанный Пушкиным, не мог быть отрывком из поэмы «Наль и Дамаянти», – это примечание В. А. Жуковского к своему стихотворению «Лал-ла Рук», строфа из которого цитируется. См. также Проскурина В. Течение Гольфстрема: Михаил Гершензон, его жизнь и миф. СПб., 1998. Гл. 6. \Ред.].
Речь идет о работе «Описание рукописей Пушкина» В. Е. Якушкина // Русская старина. 1884, июль, ноябрь.
Прекрасно только то, чего нет (франц.).