Шелест. Константин Калбазов
приправленной мясом. Вернее, салом. Сначала в детском доме, потом на срочке я всё удивлялся, куда умудряется телепортироваться мясо, оставляя после себя аккуратные кубики варёного сала. Другой мир, вроде и магия присутствует, а порядки всё те же. И ведь наши родители платят за обучение.
Я благодарно кивнул и опустился рядом со Смирновым. Не сказать, что еда выглядела аппетитно, но лучше поесть, потому что время обеда в этом мире не то же, что и в моём. Он тут в четыре часа пополудни, а сейчас только девять утра. Хотя есть, конечно, вариант сбежать и поесть в трактире, но не хотелось слишком уж наглеть.
Поэтому я взялся за деревянную ложку, невольно улыбнувшись. Здесь только благородные, но никто не обучает этикету, манерам и поведению за столом. По умолчанию этому должны научить родители, в школе и гимназии мы просто принимаем пищу. Вот в университетах и кадетских корпусах уже будут уроки по этикету. Причина в том, что здесь мы получаем базовое образование и лишь на следующей ступени приступаем к изучению специфики. Ведь то, что позволительно лекарям, неприемлемо для госслужащих, армейские офицеры ведут себя зачастую отлично от флотских.
– Пётр, спасибо за нож, но я тебе за него выплачу всё до копейки. Ты только цену назови, – тихо произнёс Иван, склонившись к моему уху.
Ага. Рассмотрел подарок, поди, ещё и примериться успел. А клинок у меня получился на загляденье сбалансированный, ухватистый, сталь такая, что железо рубить можно, песня, а не нож. Настолько хорош, что Ванька вон даже дуться нормально не может.
– Подарок, – буркнул я.
– Так не пойдёт, – затряс он головой.
– Тогда полтора рубля, – пожав плечами, назвал я цену.
– Он стоит дороже, – с сомнением произнёс Смирнов.
– Ты спросил, я ответил, – отправляя в рот кашу с куском сала и недовольно от этого кривясь, ответил я.
– Н-но…
– Не хочешь, выбрось, – проглотив первую порцию, равнодушно ответил я.
– Как выбросить? – не смог скрыть своего удивления он.
– Молча.
– Я з-заплачу, – покрываясь краской, как красна девица, произнёс он.
После завтрака все направились в наш класс, где должна была проходить математика. Один из гимназистов поспешил в учительскую, чтобы узнать, не понадобится ли что-то принести для урока. Признаться, я полагал, что порядки будут сильно отличаться от привычной мне школы. И по большому счёту так оно и было, но обнаружилось и нечто, не претерпевшее изменений и за сотни лет.
Хотя-а-а… До реформы системы образования Софьей Алексеевной учёба как раз сильно и отличалась. К примеру, ученики разных возрастов находились в одном классе, и упор делался больше на самообразование. Учителя по большому счёту являлись лишь побудительным мотивом, широко используя при этом розги. За наблюдаемую мною картину всё же нужно благодарить иезуитов. Такое впечатление, что их систему обучения создавал попаданец, ну или какой-нибудь свой