Тайна одной саламандры, или Salamandridae. Дмитрий Миропольский
Таиланд возвращаться было нельзя. Несколько часов пути – потерянное время. К тому же пираты действительно могли предупредить пограничников и договориться, чтобы яхту задержали. А главное, как перевезти Моретти через границу без документов?
Одинцов решил идти в Сиануквиль, чтобы там дожидаться Дефоржа, который обещал прикрытие. Но теперь, кроме легенды о работе в INSU, требовалась уже физическая защита для всей троицы и Моретти в придачу. Одинцов прикинул: француз мигом соберётся, часа через два прилетит из Бангкока в Трат, заберёт Еву с Муниным и спустя ещё пару часов доставит в Сиануквиль.
После душа Леклерк надел свежую футболку взамен загубленной и с грустью рассмотрел в зеркале ссадины на лице. Борода скрывала часть повреждений, но от этого было не легче. Капитана терзали два чувства: благодарность и стыд. Благодарность за спасение и стыд за напыщенную речь об искусстве убивать и умирать. Леклерк не сделал ни того, ни другого, да ещё и повёл себя, как предатель. Поднявшись на мостик, он сказал Одинцову:
– Я нарушил кодекс Легиона по всем статьям. Имеешь право считать меня последним дерьмом и набить мне морду.
– Морду тебе уже набили, – ухмыльнулся Одинцов. – Заводи мотор.
– Погоди, я сперва скажу… Я струсил. Первый раз в жизни. Первый, мать его, раз! Никогда раньше не боялся. Никогда! В Африке воевал, в Ираке, в Косово… Но там рядом – свои ребята, оружие в руках. А тут испугался смерти. До паралича. Шевельнуться не мог… Я же должен был всех порвать! Сдохнуть, но в бою, а не…
Одинцов перебил:
– Хочешь назад?.. Поживи ещё. Сдохнуть никогда не поздно.
– Я видел крутых парней, но ты круче всех. – Леклерк занял место в капитанском кресле. – Легион тобой гордился бы.
– Это вряд ли. У вас в кодексе сказано, что легионер служит Франции. А я всю жизнь служил только России… Дождь начинается. Заводи мотор!
Капли уже стучали о палубу, и Леклерк накрыл террасу стеклянной крышей. Одинцов чувствовал, что капитан хочет выговориться насчёт схватки с пиратами, но ловко переменил тему и обеспечил себя культурной программой до самого Сиануквиля, напомнив:
– Мы остановились на самом интересном месте. Как ты попал в Легион и почему ушёл.
– Точно! – Леклерк тронул яхту с места. – Вот у тебя память… В Легион я попал из-за отца. Он был военным. Служил в Группе быстрого реагирования национальной жандармерии у капитана Пруто. Это специальное подразделение для борьбы с террористами. Его создали в семьдесят четвёртом году. А в феврале семьдесят шестого террористы захватили автобус в Джибути. Есть на Африканском Роге такая маленькая страна между Эритреей, Эфиопией и Сомали…
Моретти безмятежно спала. Одинцов поправил на ней плед, налил себе виски, расположился в пассажирском кресле, закурил и под напиток слушал рассказ Леклерка.
Третьего февраля автобус, как обычно, вёз в школу детей с французской авиабазы – мальчиков и девочек от семи до двенадцати лет. По дороге брали пассажиров. На очередной остановке в салон вошли вооружённые террористы. Они объявили всех заложниками, приставили