Колизион. Шатер отверженных. Марина Ясинская
бог у него появился бы такой интерес! Меня бы он точно не спрашивал, хочу я этого или нет. – Девушка вздрогнула и обхватила себя руками, словно ей стало холодно. – К счастью, я ему в таком плане совершенно не нужна. К тому же ему и так всегда хватало женского внимания.
– Вот уж чего никогда не пойму, так это что они в нем находят? – воскликнула Кристина. Она видела, как гимнастки и акробатки флиртовали и заигрывали с метателем ножей и какие улыбки посылали ему сегодня артистки другого цирка. – Ну ладно, эти, из «Обскуриона», – они его не знают. Но наши-то! Они же видят, как он с тобой обращается! Что в этом может привлекать?
– Многие путают жестокость с силой. Я и сама когда-то тоже путала. Принимала хамство за независимый характер, грубость – за уверенность в себе, а злость – за проявление силы. Типа «настоящие мужские качества», – с изрядной долей насмешки над самой собой сказала Риона. – Потребовалось очутиться в «Колизионе» и оказаться намертво связанной с таким, как Кабар, чтобы понять эти заблуждения…
Кристина была неожиданно поражена озвученными Рионой мыслями. Она никогда прежде об этом не задумывалась, но ведь подруга права! Кристина и сама часто так заблуждалась! Взять хоть того же Фила, объект ее наивного романтического интереса в школе. Она видела в нем загадочность, сдержанность и прочие привлекательные качества, хотя на самом деле это были всего лишь эгоизм, неуверенность в себе и равнодушие к другим. Однако ее симпатия застилала ей глаза и превращала неприглядные качества в благородные, красивые черты.
– А возвращаясь к твоему вопросу, – продолжила тем временем Риона, – Кабар все равно не захочет, чтобы я была с кем-то другим.
– Но почему?!
– Да просто потому, что ему нравится быть собакой на сене. А точнее, ему нравится ощущение власти надо мной, он обожает ее проявлять, и отпугивать от меня любого потенциального ухажера – одно из его любимых развлечений. Впрочем, этих потенциальных уже давно не осталось; все быстро выучили урок, что ко мне лучше не подходить.
Кристина молчала, осмысливая услышанное. У нее не укладывалось в голове, как в Рионе уживается такое противоречие. Она совершенно точно не лезла за словом в карман и не боялась его использовать, не отступала, когда дело доходило до конфликтов, и не страшилась постоять за себя. И в то же время приняла нездоровые отношения, которые сложились у нее с Кабаром, и полностью капитулировала. Смирилась. И даже не пыталась бороться. Но почему? Почему она это терпит? Ее же совершенно не устраивает такое положение вещей!
«Почему же ты ничего с этим не делаешь?» – уже почти было спросила Кристина, но в самый последний момент успела себя остановить.
Потому что она вдруг подумала: а если бы этот вопрос задали ей самой всего несколько недель назад? К ней отвратительно относились Ольги, и, конечно же, ее это не устраивало. Так почему она ничего не сделала? Почему молчала и терпела? Потому что «жертва» – это приговор, который нельзя изменить? Или потому, что у нее просто не хватало храбрости на конфронтацию? Потому что она