Нежный киллер. Владимир Колычев
да, накрыли там саваном кого-то, и что?
– Водителя убили, машину угнали, а потом сожгли.
– Ну а мы здесь при чем?
– Машину сжечь непросто, ее сначала бензином облить надо. А пары бензина – это тебе, парень, не просто так. А продукты горения, копоть там, все такое.
– Что все такое?
– На экспертизу тебя, Кеша, возьмем, продукты горения из тебя будем выпаривать. Вдруг это ты машину сжег? – предположил Максим, внимательно глядя на бандита.
И заметил смятение в его взгляде. И Гречнев занервничал, и Пикалев.
– Какую машину?
– Там и следы вокруг машины… Ты обувь сменил?
– Какую еще обувь?
Гречнев осторожно повел рукой, собираясь сдвинуть полу куртки, но Павлов также пришел в движение, быстро выхватил из кобуры пистолет.
– Эй, ты чего? – растерялся бандит, медленно поднимая руки.
– Спиной ко мне! Руки на забор! – велел Максим.
Кудылин в точности повторил команду, но обращался он к Пикалеву, который находился по другую сторону ворот.
Но Кудылин остался стоять, когда Павлов подошел к Гречневу, подстраховывая начальника. И при этом он наблюдал за Пикалевым, который повернулся к нему спиной.
Павлов быстро обыскал Гречнева, изъял у него пистолет, документы.
– Ствол законный! – сказал бандит.
– И наручники законные! – усмехнулся Максим. – Какое совпадение!
Он схватил Кешу за плечо и с силой развернул его к себе. И только затем надел на него спереди на запястья наручники. Он же ничего противозаконного не совершил, чтобы заламывать ему руки за спину.
– Не знаю, о какой машине разговор! Так что ты, майор, за беспредел ответишь! – пригрозил Гречнев.
– И даже извинюсь, – кивнул Максим. – Если ты не при делах.
– Не при делах мы! – ответил за дружка Пикаль.
Им занялся Кудылин, и обыскал, и окольцевал, все как надо сделал. И наряд не подвел: подъехал, забрал задержанных, Кудылина Павлов отправил с ними, сам же остался с Зинченко. Разговор с ней он все еще не закончил.
Женщина, как могло показаться, находилась в предобморочном состоянии. Появление бандитов нанесло удар по психике, да и Павлов своим присутствием раздражал, нервничала она очень, даже щека дернулась.
– Вы ничего не хотите мне сказать? – спросил Максим.
– А что говорить? – вымученно улыбнулась Софья.
– Чья это машина?
– Мужик у меня есть, он оставил.
– Где мужик?
– Да он машину у меня оставил, дома поставить негде.
– Когда оставил?
– Ну-у… – замялась Зинченко.
– Это он сегодня по дороге шел, за голову держался?
– За голову?.. – задумалась Софья.
– Он? – поторопил ее Павлов.
Женщина вздрогнула, какое-то время соображала, наконец выдала:
– Он!
– Кто такой?
– Ну, Мурмашов… Мурмашов Антон Егорович.
– А почему на машине не уехал?
– Выпил он крепко.
– А поставить машину негде?
– Ну и это!
– А