Суббота Воскресенского. Наталья Литтера
и я не горела желанием вернуться. Так получилось.
Старые особняки, мостики и мосты, мокрые мостовые, люди под зонтами, предательский комок в горле.
Он не исчезал все время, пока ехали до гостиницы, размещались в номерах, выходили на улицу в поисках кафе.
Не исчез комок и на следующий день. Женька повела девочек на регистрацию – оформлялась заявка на участие в соревнованиях. Нужно было подать кучу документов, чтобы имена Леры и Лики внесли в список участников и выдали бейджи. Обязательные организационные вопросы решались долго. После них Женя, уже аккредитованный тренер, получила расписание тренировок для своих спортсменок.
Это значит – выходить на лед. Пусть не ей, пусть девочкам, но…
Сколько раз в своей жизни Женя стояла у бортика. Именно у этого бортика дворца спорта «Юбилейный». Сколько здесь прошло тренировок и выступлений. Именно на этом льду.
Лед ждал, как старый знакомый.
Комок у горла разрастался, и Женька не знала, как проведет тут свою первую тренировку в качестве тренера.
Вообще, она не помнила, чтобы боялась соревнований. Волновалась? Да, очень. И всегда. Но страх?.. Нет. Женя любила выступать, любила зрителей, любила адреналин, который обязательно сопровождал любой выход на лед. Были злость от неудачного проката, разочарование от придержанных судьями оценок, обида на себя за ошибки. Все было, но страха – нет, не было.
Сейчас был страх. От этого места и от встречи с собственной памятью. Страх до тошноты. До внутренней истерики.
Женька стояла у бортика, смотрела, как разминаются ее девочки, и не могла собраться с мыслями. А ведь надо. Кое-как нашла в себе силы сделать пару замечаний, а потом объявила перерыв и, вынув из рюкзака бутылку с водой, стала жадно пить.
Сейчас немного передохнет и продолжит. С Лерой надо немного поработать над вращением, Лика перестала тянуть стопу на спирали.
Вторая часть тренировки прошла лучше и плодотворнее, Женя уже собиралась выдохнуть и предвкушала возвращение в номер отеля, где можно спрятаться. Рано предвкушала. Пока ждала девочек у раздевалки – встретила знакомых со времен спорта. Они теперь тоже тренеры, тоже привезли группы. И началось…
– Жень, очень жаль, конечно, что ты так резко закончила, были ведь большие перспективы…
– А Сеня не растерялся. Мало того, что на дочку тренера тебя променял, так еще и жениться собрался. Как ты с таким скользким типом каталась много лет?
– Ну ничего, ты знаешь, тренерский хлеб, может, и несладок, но это все же хлеб. Прорвешься!
Женя стояла, слушала, чувствовала, что улыбка, излучающая уверенность и довольство жизнью, просто приклеилась к ее лицу.
И надо как-то выдержать, как-то пережить эти дни в Питере, этот лед, этих любопытных людей и собственную непроходящую тошноту.
Вечером из номера она бодрым голосом отчитывалась Людмиле Борисовне о прошедшем дне, пройденной регистрации и плодотворной тренировке.
– Даже не сомневалась, – услышала Женя в ответ. – Завтра во сколько у вас начало короткой?
– В двенадцать.
– А