Опасные земли. Клим Жуков
странном старике и его словах, впрочем, молодой рыцарь поделился с де Ламье, который, хоть и угрюмец и замашки у него хамские, а умом зашиб крепко и жизнь повидал. Уго, против ожиданий, Филиппа не высмеял, долго расспрашивал и, ничего не сказав, обещал подумать.
Кавалькада остановилась на ночь в маленьком городке Коринт, да и не городке – селе, разросшемся и зажиревшем сверх всякой сельской меры. Благородные господа оккупировали постоялый двор, кто попроще – сеновалы. За окном громыхала майская гроза, которую предсказывал де Ламье. Тот сопел на полу, завернувшись в плащ, а на соседней кровати – друг Жерар, по-детски засунув ладони под щеку.
«Совсем еще мальчишка!» – подумал Филипп и заснул.
Жерару тогда шел двадцать четвертый год.
Можно сказать, мужчина. А можно и не говорить.
В Камбре Филиппа захлестнули заботы.
Шутка ли, приготовить графскую квартиру!
Наследник не замедлил явиться во главе изрядного войска. А потом потянулись отряды, большие и маленькие, – это собирался арьербан, где каждого с позолоченными шпорами надо было величать сеньором, выказывать уважение и уделять внимание.
Все это свалилось на плечи графа Шароле, дорогого нашего Карла, Ужасного врагам, для всех прочих – Смелого.
Война между тем раскручивала маховик.
Пришли вести, что против короля восстало Бурбонне, что из Нормандии двигается в тяжкой силе герцог Беррийский, а король во главе жандармов направился на юг, дать по шляпе зарвавшемуся Бурбону. Карл потирал руки и довольно усмехался, однако хорошее настроение сильно портили заботы самого гнусного административного свойства. Поэтому Филиппу приходилось трудиться, чтобы в остальном жизнь будущего герцога не клевала, а наоборот.
Советы следовали за совещаниями, артиллерия запаздывала, а люди, облеченные ответственностью (ну, вы понимаете, всякие скучные прево и бальи), прознав, что в Камбре сам наследник, осадили его с делами вовсе не военными. И ведь не пошлешь их куда подальше, так как война требует золота – раз, порядка в тылу – два.
А хотелось.
В смысле, послать куда подальше.
Только что завершилось длиннейшее, утомительное совещание.
Прибыл Луи де Сен-Поль, граф Люксембургский, привез вести о королевской армии и бургундском артиллерийском поезде, без которого много не навоюешь. Карл поинтересовался у сводного брата Антуана, какого дьявола он узнает о своих пушках не от него, а от союзника. Великий бастард не рассказал ничего внятного, тогда Сен-Поль прошелся по его незаконному происхождению. Антуан – мужчина серьезный, предложил прогуляться за город, и старому рассудительному ветерану Гийому де Конте пришлось обоих мирить, потому как наследнику – все шуточки.
Потом коллективно сочиняли письмо для старого герцога, заверяя, что все эти приготовления во имя Марса – только чтобы попугать Валуа, а никак не для войны, упаси Господи.
Велеречивый Оливье де Ла Марш облек эпистолу в подходящие формы, чтобы и глаза запорошить, и до прямого вранья не опуститься.
После