Золушки в принцах не нуждаются. Наталья Сергеевна Жарова
летнего дождя, я поняла, что такое истинное блаженство.
– Где все?! – на рассвете разбудил голос Дегре. – Пора приниматься за работу! Эмми, проклятая девчонка, почему завтрак не готов? Что значит еще спишь? Солнце встало, и ты вставай! Жан! Жан! Куда пропал… Жан! Ты чего там делаешь? Нечего под дверью стоять, иди товар разложи! София! Будешь выходить, не расшиби лоб этому бездельнику! Эмми, так где завтрак?
Я осторожно выглянула из пристройки и успела заметить спину быстро уходящего Жана. Интересные дела творятся… Это что же, он решил приударить за мной?
Умывшись и приведя одежду в порядок, поторопилась на кухню.
– Давай помогу, – сказала я Эмми, заметив, что девушка пытается одновременно разбить яйца для яичницы, разрезать хлеб, овощи и заварить свежий чай.
– Нет-нет, не нужно, – попыталась протестовать она, но все же отдала нож, сосредоточившись только на чайнике и сковороде.
За окном пели птицы, солнце освещало землю ласковыми лучами, на улице появлялись первые прохожие. Город просыпался.
– А я краем уха слышала, что Жан половину ночи простоял под твоей дверью. Это правда? – вдруг спросила Эмми.
– Не заметила.
– Будь поосторожнее с ним, злопамятный больно и до девок молодых охоч. В каждое смазливое личико влюблен, – усмехнулась она. – Будет замуж звать, не верь! Всем обещает золотые горы, а на самом деле ничего за душой не имеет. Дегре его содержит по доброте душевной. Племянник он ему – то ли внучатый, то ли четвероюродный, не разберешь. Но единственная живая родня, вот и терпит.
– А ты? – Я с интересом слушала факты о работодателе.
– А я тут с рождения обитаю, – сообщила Эмми, раскладывая готовую яичницу на тарелки. – Матушка моя здесь кухарила. А потом пожар случился, мне тогда лет десять было. Матушка пыталась жену Дегре из огня вытащить, да так обе и сгорели. Дегре после этого от горя чуть руки на себя не наложил, потом болел сильно, лавку запустил, денег задолжал… А раньше таким зажиточным господином был! Говорят, сам король шейные платки у него заказывал! А сейчас едва концы с концами сводит. – Она вытерла руки о передник и вдруг спохватилась. – Ой, я же к молочнику обещала до завтрака зайти! София, сможешь сама чай разлить? Тут ничего сложного, берешь чайник и…
– Смогу, конечно, не переживай, – поспешила успокоить ее я.
Эмми убежала, а я принялась расставлять чашки.
– Какая хозяйственная работница попалась. – В кухню вошел Жан и, привалившись плечом к косяку, обнажил в улыбке зубы. – И совсем одна.
– Не одна. Просто Эмми вышла на минутку, скоро вернется. Она недалеко.
– Эмми ушла к молочнику. – Мужчина направился к столу. – Я сам видел, окна теперь чистые, в них все хорошо проглядывается.
Я предпочла промолчать, но на всякий случай отошла к плите. Ссориться с хозяйским племянником не хотелось.
А Жан подходил все ближе. В его глазах сверкали искорки веселья, рукава рубашки были завернуты, и мужчина старательно напрягал мышцы, словно хвалился. Я едва не рассмеялась. Неужели заметил вчера, как