Охотники за скальпами. Майн Рид
В любом случае, Хосе, я принял решение и готов рискнуть.
– Но, сеньор, – продолжал хозяин, таинственно понизив голос, есть и другие ladrones[52], кроме индейцев, белые, muchos, muchissimos![53]. Белые грабители.
И Хосе сжал пальцы, словно душил кого-то.
Это обращение к моему страху оказалось тщетным. Я ответил, показав на свои револьверы и ружье и на пояс с оружием на моем спутнике Годе.
Когда мексиканский трактирщик понял, что я лишаю его последнего постояльца, он мрачно ушел и вскоре вернулся со счетом. Как и счет врача, он был совершенно несообразным, но мне пришлось заплатить.
В предрассветной полутьме я сидел в седле и в сопровождении Годе, с парой тяжело груженных мулов выехал из злополучного города и направился в сторону Рио Абахо.
Глава десятая
Дель Норте
Несколько дней мы ехали вниз по Дель Норте. Проезжали многочисленные деревни, похожие на Санта-Фе. Пересекали zequias[54] и ирригационные каналы и проезжали мимо поле с ярко-зеленой кукурузой. Мы видели виноградники и большие гасиенды. По мере продвижения на юг провинции Рио Абахо, все казалось более богатым и процветающим.
Вдали на востоке и на западе вздымались в небо темные горы. Эти были двойные хребты Скалистых гор. Длинные отроги тянулись к реке и местами закрывали долину. По дороге мы видели множество прекрасных пейзажей.
В деревнях и в дороге мы видели живописные костюмы; мужчины носили клетчатые серапе или полосатые одеяла навахо[55]; конические сомбреро с широкими полями; бархатные calzoneros со множеством блестящих пуговиц, перепоясанные пестрыми шарфами. Видели шейные платки, и мужчины ходили в сандалиях, как на востоке. Что касается женщин, то они носили изящные reboso, короткие magua (нижние юбки) и вышитые шемизетки.
Мы видели примитивные орудия сельского хозяйства; скрипучие carreta[56]; примитивные плуги – раздвоенные древесные ветки, едва царапающие почву; видели запряженных в ярмо быков; козлов; видели неуклюжие мотыги в руках крестьян – все это было для нас новым и любопытным, все указывало на самый примитивный уровень хозяйства.
На дорогах встречалось множество atajos[57]; возле них стояли arrieros[58]. Видели мулов, маленьких, легких и очень злобных. Видели alparejas[59] и яркие шерстяные apishamores[60]. Мы видели крепких сухощавых мустангов, на которых сидели arrieros; у них были седла с высокими луками и уздечки, сплетенные из конского волоса; колокольчики на шпорах звякали на каждом шагу; слышались возгласы: Hola, mula! Malrya! Vaya! Мы видели все это и понимали, что находимся в земле испано-американцев.
В других обстоятельствах все это меня бы заинтересовало. Но сейчас это казалось мне картинами панорамы или меняющимися сценами долгого сна. Такими они и сохранились в моей памяти. У меня начиналась лихорадка.
Лихорадка только начиналась; тем не менее она искажала окружающее и делала его неестественным и утомительным. Рана снова начала
Разбойники (исп.)
Много, очень много! (исп.)
Акведуки и каналы, используемые в Мексике для орошения. По ним вода Дель Норте доставляется на поля. Именно этой «ирригационной системе» Нью-Мексико обязана своей плодовитостью.
Полосатые одеяла точно такие же, как серапе, но отличаются от них расцветкой. Широкие черные и белые полосы на них чередуются. Серапе представляет собой смесь ярких цветов, причудливо сочетающихся, но на них никогда не бывает цветков. Я видел тысячи серапе, но ни разу не видел на них цветков.
Телега, арба (исп.)
Преграды, изгороди (исп.)
Сборщики платы (исп.)
Тяжелая обувь из пеньки (исп.)
Седельные одеяла (исп.)