Жена алого императора. Мария Боталова
твой организм пережил сильнейший стресс. В момент снятия метки ты была особенно уязвима и впустила нашу магию глубоко в себя. Она активировала твой источник. Но… я не берусь предсказать, – Анаасг качнул головой. – Судя по спонтанности проявлений, магия продолжит сбоить. Со временем это может стать опасно. Поэтому назад пути нет. Если бы мы не сняли метку – первозданный свет в тебе никогда бы не пробудился. Теперь же иного выхода нет. И нам стоит поторопиться.
М-да, проблема.
– Насколько мы с этим спешим?
– Полагаю, пара дней на размышления у тебя есть. Я не стану давить и настаивать. Я сделал уже достаточно, чтобы ты смогла довериться. Если не в полной мере, то хотя бы согласиться на инициацию.
Но посоветоваться с Эроаном не получится. Потому что для него наличие инициации должно остаться в секрете. Непростая ситуация!
– Я могу где-нибудь почитать об инициации, изучить информацию?
– Нет, – светлейший качнул головой. – Были древние книги, написанные еще первыми фениксами. Но мы уничтожили эти материалы, когда, как и ты сейчас, заподозрили, что орден интересуется именно обрядом инициации. Теперь эти знания передаются из поколения в поколение. Только устно. Мы делаем все, чтобы наши знания не покинули пределы Феоара.
– Я понимаю. Спасибо, Анаасг, за то, что все это рассказываешь мне. Полагаю, в любом случае, какое бы решение я ни приняла, пора поклясться? – И тут же произнесла слова магической клятвы, к которой до этого прибегал Шеймэл, обещая мне не вредить в течение дня. Вполне безобидная клятва, которая не убивает того, кто ее дал – просто не позволяет себя нарушить. После слов заклинания произнесла саму клятву: – Я клянусь, что никому и никогда не расскажу об обряде инициации. Не напишу и не сообщу иным путем.
Анаасг вздернул бровь в удивлении.
– Что-то не так?
– Все время забываю, что ты – не наивный, юный феникс. А мир людей… гораздо более сложный. Спасибо за клятву, в которой ты отрезала себе возможности для хитрости.
Ну, пожалуй, не все. Остается еще Фьёр и его умение махать крыльями на «да» и «нет». Глядишь, когда-нибудь рисовать научится. При этом не я «сообщу иным путем», а Фьёр и только Фьёр.
– Рисовать? – раах повернул ко мне голову. – А это интересно.
– Тебе же не понравилось, – ответила мысленно.
– Это было сложно. Необычно. И Эроан не оценил. И ты тоже не оценила.
Прямо-таки обиженный ребенок!
– Подарю тебе краски, – пообещала, чтобы загладить свою черствость.
– Хорошо. Я запомню.
– Что ж, подумай, Стася. Как уже сказал, пара дней у тебя есть, – заключил светлейший. – Я смотрю… вы с Эроаном заключили помолвку? – его многозначительный взгляд остановился на кольце.
– Да. Эроан хочет устроить по этому поводу официальный прием. Планирует объявить о моем новом статусе… во всех смыслах. Я бы хотела пригласить тебя и всех, кого ты посчитаешь нужным взять в качестве сопровождения.
– Роуэлу будет полезно, –