Читемо: Поэзия убийства. Филип Гэр
войны победители воздвигли в захваченном городе двадцать статуй. Статуи символизировали единение всех видов созданных Флэтом существ. Впрочем, это не помогло – вскоре началась гражданская война, а затем голод и мор.
– А сейчас этот город существует?
– Ага. Красивый и древний. Он вновь растет, хотя до масштаба империи ему еще далеко. Да и не нужно – любые империи рушатся.
– Но откуда у моего папы фотография статуи из другого мира?
– Не знаю, – Демьен пожимает плечами. – Сама фотография не так уж и удивительна. Все миры сообщаются между собой, и их предметы, особенно мелкие, понемногу проникают из одного в другой. Загадка в другом – в чертеже.
– А что на нем? Я почти не обратил на него внимания.
– Это чертеж внутреннего плана статуи. Проходы, стены, лестницы, комнаты, сноски о материалах, из которых статую строили.
– Подожди, Дем! А ты, ты сам-то, откуда знаешь про Эйоланд, статуи, войну и все такое?
– Я там был, – просто ответил Дем. – Я был в Эйоланде. И видел эту статую собственными глазами. А историю города прочитал в Библиотеке.
Он подумал, и уже мрачно добавил:
– Страшная книга. Руки от неё немеют. Настолько она холодная и… голодная.
– А что за библиотека, Дем? Мы можем туда с тобой поехать?
Дем рассмеялся в ответ, искренне и весело. Его смех колокольчиками рассыпался над каменной плиткой.
– Почему бы и нет? Только там очень жутко.
– Там особая жуткая библиотекарша? Она всех съедает за нарушение тишины?
– Почти угадал. Но, во-первых, не она, а он – Библиотекарь. Его зовут Пилат. Во-вторых, съедает не он лично.
– Ты шутишь?
– Вовсе нет.
– Тогда, может, не стоит туда ехать?
– Знаешь, мне кажется, там есть книга, которая тебе очень нужна, Рекс, – как-то медленно, о чем-то раздумывая, произнес Дем. – Нам обязательно стоит туда поехать. Только чуть позже.
Но мои мысли уже перескочили на другое:
– Пилат? Как в Библии?
– Совсем нет, что ты. Случайное совпадение. А полное имя Библиотекаря – Пилат Изуба.
Библиотека меня заинтересовала. Обожаю всякие тайны и загадки. К тому же, Дема там никто не съел, а значит, вряд ли позарится и на меня.
– А когда мы туда поедем, Дем? Давай на следующей неделе, а?
– Давай, – согласился Дем. – Почему нет? Уверен, Пилат тебе понравится. А ты понравишься ему.
***
Вечером, попрощавшись с Рексом, Демьен побродил по набережной, и уже в сумерках поднялся к Крутицкому подворью.
Неухоженное, заросшее, кое-где облепленное лохмотьями зеленой сетки, прикрывающей бесконечную реставрацию, оно выглядело глухим и покинутым.
Взгорок над рекой ловил вечернюю прохладу. Кирпич полуразрушенных стен дышал холодом. Над густой травой роилась мошкара.
Демьен наклонился и взял в руку обломок кирпича, один из сотен валявшихся вокруг. Он брал их не раз, и не два, пытаясь нащупать в них тепло Творца, ради служения которому