Индивидуум. Полина Граф
договорив последнее слово. Казалось, легкие прилипли к позвоночнику, выбив весь кислород и душу. Меня отбросило к стене, где я и сполз на пол, натужно силясь сделать вдох и кашляя. Сквозь пелену виднелись голубые вихри светозарного огня, окружившие руки эквилибрума.
– Практики хочешь, значит? – угрожающе произнес он.
Сириус вышвырнул меня в помещение перед кабинетом, и, прежде чем я успел встать, он схватил меня за куртку и притянул лицом к себе. Никогда не видел его таким, с ледяной яростью в глазах.
– Будет тебе практика.
В голове загудело от удара, а от его огня защипало скулу. Я откинулся назад, тотально дезориентированный, и с трудом встал на ноги. Из носа серебряными каплями на пол лилась кровь.
– Мне дали полную свободу в твоем обучении, – спокойно сказал заоблачник. – И успехов ты как не показывал, так и не показываешь. А таких сцен я не потерплю!
Где-то в глубине сознания я понимал, что не должен был так поступать – кричать и истерить, – но злоба захлестнула меня ярыми потоками.
Я бросился на него, поджигая на руке пламя, но эквилибрум оказался быстрее. Он больно выкрутил мою руку до хруста и опрокинул меня обратно на пол. Я кое-как вырвался и недолго думая метнул в Сириуса сноп светозарного огня, настолько здоровый, что сияние закрыло противника. Энергия с ревом бросилась к нему, но тут же была прорвана его атакой. Я не успел увернуться и отлетел от удара квинтэссенции Сириуса – выросшими из пола глыбами льда.
Только я хотел подняться, как он поставил ногу мне на грудь, а к горлу прижалось лезвие – изогнутое как серп и покрытое инеем.
– Ты не уподобишься своему отцу, – повторил он, продолжая прижимать ко мне меч. – Он больше тебя, больше нас всех. Он символ величия Армии, Свет карающий и Свет дарующий. А потому твоя задача – сидеть тихо. Научиться жить с новообретенными силами на этой планете, но не пользоваться ими. Я поставлен сюда учить тебя не сражаться, Максимус, а быть незаметным. И даже с этим ты справляешься отвратительно.
– Пошел ты! – сквозь зубы зашипел я. – Это мои силы, и не тебе указывать, как мне ими пользоваться!
– Как раз мне, пока ты не принял своего положения. Тебя убьют или используют против Антареса Непогасимого. Не смей выдавать себя! Вот она, вся твоя приземленность! Индивидуализм! Это против всех наших устоев. Ты не думаешь об общем благе, о благе Света и всех, кто носит его в себе. Ты – опасное звено в цепи. Потому что слабое. Стоит хоть кому-то узнать о тебе, и нам всем конец!
Он испарил оружие и снова притянул меня ближе, шипя сквозь стиснутые челюсти:
– Так что будь добр, прекращай плакаться и выполняй то, что от тебя требуется, юный примум. Живи и делай все ради Армии. Найди свое место, будь там, где ты полезнее всего Свету. Будь кроток и тих. И тогда тебе воздастся.
Я затравленно глядел на него.
– Свету было бы полезнее, если бы меня не существовало.
Сириус вдруг притих и лишь тяжело смотрел на меня, но не отвечал. В помещении стало холодно.
В дверь постучали. Только