Самая страшная книга. Холодные песни. Дмитрий Костюкевич
не глядя на раненую руку.
– Потому что я умерла? Папа? Папа!
– Ты не моя дочь. Потому что Рени в раю, в розовом или небесно-голубом раю.
Капитан наклонился, наступил ногой на существо, прижал его к палубе, сжал зубы и резко выдернул руку из клешни.
Хендерсон закричал.
А затем закричал еще раз.
Паукообразное существо осталось на досках. Оно повторяло: «Это я, папа, это я, папа, это я…»
Он решился осмотреть руку только в каюте, когда закрыл двери и занавесил иллюминатор. Ран от зубцов не было. Ладонь стала серовато-желтой, пульсирующей, кожа затвердела и растрескалась, на пальцах вздулись волдыри. Так бывает при обморожении.
Капитан умолял Бланш сжечь платье, которое та купила Рени и хранила в их парижском доме. Он просил жену не слушать голоса. Он плакал. Он закрывал малюткам глаза.
Он вышел к команде уже другим.
Прибытие в порт Галифакс, воды которого не замерзают круглый год, не утешило Хендерсона. Воздух Канады показался густым и грязным, гавань пахла будущим страшным пожаром [4]. Капитан смог заснуть только после двух бутылок виски «Канадиан Клаб».
По мере удаления от острова Сейбл к запертому в трюме Стюарту возвращалось здравомыслие. Третий штурман самостоятельно сошел на берег, долго рассматривал возвышающуюся на холме цитадель, а потом улыбнулся капитану. Улыбка вышла рассеянной, но обнадеживающей. В канадской гостинице он прибегнул к помощи веревки, табурета и свечного воска, которым залил себе уши. Тело штурмана нашли утром.
По прибытии лайнера «Грешиан» с взятым на буксир барком «Кромантишир» в Галифакс началось расследование. Фактом кораблекрушения занялось морское ведомство торгового флота Франции.
Из показаний очевидцев стало известно о многочисленных убийствах во время и после погружения парохода «Ла Бургонь». Австрийских моряков и итальянских эмигрантов, повинных в кровавых бесчинствах, конвоировали во Францию. Тень легла и на команду «Ла Бургони», как только сопоставили число погибших (или выживших, как сделал Оскар Хендерсон) моряков и пассажиров: двадцать три и пятьсот тридцать восемь.
Несколько свидетелей сообщили под присягой об убийстве кочегара Ле Жульена. Матросы палубной команды оглушили кочегара ударом нагеля и выбросили из шлюпки в воду. От американского священника Августа Пурги, американца Христофера Брунена и француза Шарля Лиебра суд услышал следующие слова: «Французские матросы уподобились зверям, спасающим свою шкуру. Они с бешенством отгоняли от шлюпок беззащитных женщин и детей». На что Поль Фагуэт, нью-йоркский представитель «Компани женераль трансатлантик», пытался возразить:
– В справедливость подобных обвинений очень трудно поверить. Наша компания…
Судья перебил:
– Тогда объясните суду смерть двухсот женщин, тридцати детей и пятидесяти младенцев. Вы можете это объяснить?
Фагуэт не мог.
Кораблекрушение лайнера
Шестого декабря 1917 года (через девятнадцать лет после крушения парохода «Ла Бургонь») в гавани Галифакса произошел чудовищный взрыв: груженный взрывчаткой транспорт «Монблан» столкнулся с судном «Имо». Начавшийся на «Монблане» пожар привел к взрыву, который уничтожил порт и большую часть города. Погибло около двух тысяч человек.