Повелитель нанокозявок. Николай Богородский
твоя и моя душа? Разве она здесь ни при чём? Ты робот, Тоша, бесчувственный робот. А я-то хотела от тебя ребёнка! Да разве это можно делать? Роботов от тебя нарожаешь, что потом будет? Будет ужасный ужас. А на сегодня всё! Ты спишь один со своими серотонинами и адмудофами.
Анна забрала подушку и одеяло и, волоча его по полу, отправилась в другую комнату.
После этого Антон с Аней не разговаривали почти неделю. В один из вечеров первым прервал молчание Антон.
– Аня, хватит дуться! Давай поговорим как люди, – с надеждой в голосе попытался заговорить Антон.
– Ба, голосок прорезался, – ехидно улыбаясь, саркастически произнесла она. – Что, никак воздержание пошло на пользу? А как же серафины и эндардины? Неужели не помогли? А говорил, что химия – это всемогущая наука, что стоит только подумать о дендрофинах, как всё наладится.
– Анечка, солнышко, ты несёшь сейчас отборную чушь. Ну какие дендрофины, ёлки его в коромысло. Аня, я же люблю тебя!
Антон попытался обнять подругу, но потерпел неудачу. Она удалилась на кухню и стала сосредоточенно загружать в посудомойку грязную посуду. Егоров решил не сдаваться, подошёл сзади, обнял Анну и предложил:
– Завтра выходной, давай слетаем куда-нибудь, найдём уединённое местечко, посидим на травке, съедим что-нибудь, побудем одни. Согласна?
– Батюшки, твои мурофины прочистили тебе мозги! – Она повернулась к нему лицом, но вырываться не стала. – Конечно, давно бы так. А ещё я хочу в театр, слышишь, чародей, очень хочу.
Их губы соприкоснулись, он подхватил её на руки, отнёс в постель. Заснули они только под утро.
Антон расстелил на полянке коврик, достал воду.
– Аня, давай что-нибудь закажем, пожуём!
– Давай!
Аня взмахом ресниц включила интернет, и перед ней возникла картинка поисковика.
– Ты по-прежнему выходишь в Сеть через чип на голове? Я же просил тебя, не нужно этого делать. Возьми планшет, выходи сколько хочешь, – раздражённо проворчал Антон.
– Мне так удобно, а твой планшет – это доисторическое устройство. Так, смотри, что нам предлагают. Цыплёнок в специях, жареные кузнечики, маринованные сверчки, ростбиф.
– Я буду жареных кузнечиков, – решил Антон, – и ещё апельсиновый сок.
– А я… а я… мм… буду, наверное, ростбиф. Во, точно, ростбиф!
Аня сжала губки в ниточку и стрельнула глазами в сторону Антона. Но он остался совершенно безучастен к такому выбору подруги. Судя по выражению его лица, он подумал про себя: «Лопай свою доисторическую пищу, а я буду до конца современным. Кузнечики – это еда интеллектуалов».
Уже через десять минут над ними завис коптер, с него опустилась корзинка с заказом. Антон навёл на лист заказа планшет, раздался булькающий звук, говорящий о том, что заказ оплачен, разгруженная Аней корзинка со свистом поднялась к аппарату, который исчез в ослепительной голубизне неба.
Потом Аня с улыбкой смотрела, как Антон ел кузнечиков, которые никак не накалывались на вилку.
– Да бери ты