Улыбка на пол-лица. Шамхал Афлатун оглы Маниев
тайну. Быть честным, правдивым, добросовестно изучать военное дело и всемерно беречь вверенное ему вооружение, бое- вую и другую технику, военное и народное имуще- ство, – продолжал он громким голосом, – оказывать
уважение командирам и старшим, соблюдать правила воинской вежливости и отдания чести.
Далее он подробно разъяснил, как достигается вы- сокая воинская дисциплина.
В окнах аудитории показался зеленый микро- автобус.
– Выходим! Строимся в колонну по одному! – дал команду лейтенант.
Будущие солдаты, пребывая в небольшом хаосе, выбегали по одному во двор военкомата. После этого нас посадили в микроавтобус и направили в сборочный пункт. Несколько матерей, провожая стремительно от- даляющуюся машину взглядом, под гнетом тяжело да- вящих эмоций расставания с сыновьями, уже не в си- лах сдерживать плач, моментально залились слезами.
Сборочный пункт представлял собой громоздкое, серое, ровно оштукатуренное кирпичное здание со- ветской постройки. Наружные стены увешаны агита- ционными, цветастыми плакатами на патриотичный манер. Армейский корпус наполнен нервными, шум- ными людьми, среди которых были офицеры, прапор- щики, солдаты и гражданские. В здании – несколько помещений с высокими белыми потолками. Свеже- выкрашенные ровные стены, увешанные плакатами, инструкциями и нормативами. Имелась там и комната для местных, служащих солдат. В ней было четыре ряда двухъярусных металлических кроватей. Так же находилась общая аудитория с несколькими длин- ными деревянными скамьями, расставленными одна за другой, здесь проводилась вводная лекция. Мест- ный старший прапорщик посадил нас в эту большую аудиторию и приказал тихонько сидеть. Появился до- кладчик в звании старшего лейтенанта.
– Будете болтать – будете драить полы! – рявкнул громко старлей. – Не будете выполнять
приказы, – осмотрел он нас всех внимательно, – бу- дете косячить, тогда на каждого найдется зубная щет- ка да туалет обосранный!
В аудитории меж скамеек послышались тихие перешептывания.
– Тише, обезьяны! Всем молчать! – рвал глотку старлей.
– Обещаю – халяву словить хер получиться! Раз пришли – терпите!
Именно там, на лекции, или, скорее, это можно было назвать на «воспитании», из уст старлея я впер- вые услышал изощренный русский, первосортный армейский мат.
Еще «обезьяны»… Это слово сопровождало меня до самого конца службы. Время от времени оно весьма подходило к солдатам, в особенности, когда они буха- ли, дрались и так далее. Но не в этот момент. Сейчас
«старлей» рвал глотку чисто для профилактики, учил нас, обкладывая всех извращенным, режущим уши матом.
Спустя несколько часов всех находящихся в аудитории людей разделили на группы. Затем ровным строем отправили на улицу во двор. Там за неболь- шими, расположенными четко в линию, деревянными столами, нас ждали «покупатели».
«Покупатели» – это офицеры, либо прапорщики,