Ценнее власти. Ольга Арунд
хоть какие-то следы от прикосновений.
– Что это значит? – почему-то так его голос всегда звучит по-другому. Глуше, жёстче… соблазнительнее.
– Что здесь мы ничего не найдём. – Усилием воли отрастив один коготь, я надрезаю внутреннюю сторону ладони.
Капли моей крови падают, оставаясь красными кляксами, но и только. Призыв не помогает, ни одного следа не появляется, а, значит, стирали не магией. Что, неужели правда, вычищали всё ручками? И это высокомерные оборотни? Тряпкой возили по полу, окуная в 99% настойку полыни?
Видимо, очень припёрло.
– Зачем кровь? – Двойственное ощущение. Там, где стоит моё тело, вопрос Марека отзывается тёплым дыханием на ухе. Здесь чувствуется лёгкая изморозь там же.
– Чтобы наверняка. – Вернувшись в реальность, я не шатаюсь и не падаю от слабости, но приятного мало. Поэтому я не против, когда он чуть сильнее прижимает меня к себе. – Могла быть иллюзия или ещё какая магическая гадость и снять её без крови не получилось бы. Я попробовала, но толку ноль.
– Можно было не рисковать, я как знал, приглашая сюда ещё и Важека, – качает головой он и уточняет, не отпуская: – Стоишь?
– Не смеши, – хмыкнув, я отстраняюсь и делаю шаг вперёд, приближаясь к полкам.
Может, удастся что-нибудь найти.
Тряпки, салфетки и моющие средства не отличаются ничем, даже следами уборщиц. Может, убийца просто распылил полынь пульверизатором? Слишком много времени ушло бы, чтобы вымыть всё вручную.
– Оль, ты что-то нашла? – отвлёкшись от разговора с очередной Тенью, интересуется Марек.
– Как сказать. – Привстав на носочки, я двигаю вещи на полках, только убеждаясь в своей правоте.
– Помочь? – раздаётся совсем рядом.
– Нет, – отряхнув руки, я поворачиваюсь, оказавшись лицом к лицу с Мареком. – Это полынь, она убирает все следы так, что не подкопаться, ещё и разбрызгивали пульверизатором – в некоторых особо труднодоступных местах осталась пыль.
– Ведьмаки уже выяснили, – кивает он. – Дверь тоже обработали, так же, как и прилегающую часть коридора.
– Значит, идём смотреть на тр… твоего брата? – вспомнив вспышку в спальне, исправляюсь я.
– На какого из них? – невесело усмехается Марек и направляется к лестнице, не оставив мне другого выбора, как идти за ним.
– А у тебя их сколько?
– Трое, и Стася, – хмуро оглянувшись, он протягивает мне руку, но я прекрасно держусь и за перила.
– Трое с ВладимИром?
– Да. Эрик младше Влада на одиннадцать лет, а Павел самый младший. – Перед тем, как ступить на вторую лестницу, Марек, не спрашивая, берёт меня за руку. – Ступени под неудачным наклоном.
– Я так и поняла, – хмыкаю я. – А сколько тогда лет Станиславе?
– Восемьдесят пять.
Ожидаемо, но всё равно неприятно. Чисто по-женски. Потому что оборотница, будучи старше на тридцать лет, выглядит младше на десять точно. Усмехнувшись собственным мыслям, вспоминаю, что на мои сто пятьдесят приходятся её триста и успокаиваюсь. В пересчёте на их жизни, я была бы ровесницей Марека.