Шаманка. Песнь воды. Айлин Лин
и сливались в полноводные реки, стоило им попасть широкие площади. Сотни босых ног ступали бесшумно, оттого создавалось сюрреалистичное ощущение, будто идут не живые, а мёртвые.
И во главе жителей Зэлеса можно сказать на острие, двигалась семья повелителя народа наннури – Горн со мной на руках, Газиса и молчаливый Рондгул.
Шаг за шагом, минуту за минутой мы всё дальше удалялись от центра и всё большее расстояние становилось между нами и прохладными переливами кормилицы Ньеры. И все меньше растительности я видела вокруг.
Наш путь лежал на окраину Зэлеса – туда, куда люди снесли тела погибших в сражении.
Я глядела на всё, полуприкрыв веки, даже несмотря на то, что к нам никто не подходил ближе, чем на пару метров. И ловила-ловила эту необъяснимую, тревожащую душу песнь песка и ветра.
Наконец, последние двухэтажные дома сменились одноэтажными постройками и совсем скоро мы вышли на пустырь. Моё дыхание замерло: впереди расстилалась в непередаваемом великолепии бескрайняя пустыня.
– Лолели, – негромко сказал отец, хотя я знала название, слышала пару раз в разговорах взрослых, но он то думает, что я всё начала с чистого листа, хотя по моим фразам, скорее всего, уже подозревает, что всё далеко не так просто.
И всё же, какое романтичное имя дали этой земле.
Лолели. С языка ролжэнов переводилось на местный, как "шепчущие камни". Тут не было камней, сейчас не было, возможно, когда-то, тысячелетия назад, но они исчезли, а название осталось и оно мне нравилось.
И потом, когда Торн поднялся на бархан, я увидела большое "поле" на всей площади коего, лежали тела, переодетые в белые одежды и обложенные сухими деревяшками. Мне стало грустно, столько людей погибло, чтобы другие жили и я в том числе.
– Эти варвары с севера вернутся, – тихо поделился со мной своими мыслями вождь, – и мы должны быть готовы к встрече с ними, чтобы не повторилось то, что случилось сегодня…
Глава 6
Огонь, шипя и рыча, поедал поленья и погибших вместе с ними. Я смотрела на происходящее перед собой и на людей, сидевших в отдалении; на маму, по алебастровым щекам которой, текли прозрачные слёзы, на Рондгула – мальчишка сжал руку Газисы и весь как-то съёжился, став ещё меньше ростом, на отца – Горн смотрел вперёд, на бушующее пламя и молчал, его словно высеченные из камня черты заострились ещё сильнее.
Вообще, всё это действо происходило в глубокой тишине: жители Зэлеса просто пришли и сели на песок по краю могучего бархана. Женщины отдельно от мужчин и детей. Только наша семья, как правящая, осталась в полном составе.
Тёмный дым, подхваченный усилившимся ветром, уносился в сторону горизонта и к небу, в своих объятиях он забирал прах и души погибших людей. Мне было грустно, но в тот момент, когда пришла беда, я была не в состоянии помочь, да, даже если бы и могла, то мой нынешний возраст не позволил бы сделать многого. Тело ребёнка, нетренированное, непривычное к оружию. И здесь не было огнестрела, коим я владела в совершенстве. Вот он вопрос, задав себе который,