Золотой перстень с рубином. Елена Добрынина
на устах. Ну что за девушка!? Только она так может. Тень улыбки промелькнула на его лице. А Аня уже смотрела на гостей, потому что отец семейства знакомил её с четой Оболенских.
– А это наша Анна Алексеевна, графиня Терепова, помогает Сашеньке в освоении наук. – Витиевато обозначил её должность Павел Андреевич.
– Очень приятно, – учтиво и скромно представилась Аня и присела в поклоне.
– Терепова. – Размышлял князь. – Это Порфирий Георгиевич приходится вам…
– Дядюшкой, – закончила за него Аня.
– Так вот с кем малышка Натали была у парфюмерного – с гувернанткой. – Подчеркнула Лилит её положение. – А я думаю, что за мадемуазель сопровождает нашу юную графиню?
Следующим на очереди был Николя, и Аня сделала над собой усилие и отошла. Не буду слушать, не буду глядеть, решила она. Но все-таки смотрела, пусть и украдкой. Молодой подполковник держался на удивление свободно. Княгиня надолго не задержалась возле них и отошла к Натали. Граф с сыном перекинулись с Александром Евграфовичем несколькими фразами. Аня не слышала, о чем речь, но пока всё было вполне мирно.
Позвали к ужину. Атмосфера на ужине стояла вполне сносная. Аня сидела в самом конце стола, далеко от гостей. Кусок не лез в горло. Лилит щебетала и пила шампанское, рассказывала о гарнизонной жизни. Было видно: она привыкла находиться в центре внимания и купалась в нем.
Ближе всего к гувернантке сидел Гнездилов. Он выглядел спокойно и уверенно в себе. В отличие от Ани.
– Анна Алексеевна, будьте спокойнее. – Обратился он к ней, видя её состояние. – Я здесь на том же положении, что и вы. Но запомните одно – мы ровня им по происхождению. А то, что у нас нет достаточных средств – не наша с вами вина.
– Наверное, вы правы, Александр Сергеевич. – Кивнула Аня и испытала к сыщику чувство сродни благодарности.
Все-таки он – единственный здесь, кто понимал девушку как никто. Что-то она и вправду, разволновалась, а ведь даже на допросе в полиции держалась гораздо лучше. Вот, что делает любовь с людьми – последние мозги размягчает. Выругалась про себя. Ну уж нет, не будет она чувствовать себя вторым сортом только потому, что какая-то Оболенская поморщила носом. Не на ту напали. Выдохнула. Стало как будто легче. Графиня она, в конце концов, или хрен с горы?
***
После ужина всё гости переместились в гостиную. Натали уже играла на фортепиано, старшие дамы мирно беседовали на диванчике в другом углу комнаты. Мужчины собрались уйти в кабинет, чтобы обсудить там дела ведомства и выкурить по сигаре.
Гнездилов предложил Николя выйти на крыльцо, покурить и подышать воздухом. И Ильинский с удовольствием принял это предложение. Нужно было выдохнуть, осознать всё, что сейчас творилось в его душе.
Накинув пальто, любезно поданные Кузьмичом, друзья вышли из дома.
– Как ты? – Спросил Александр. – Вижу, что вечер тебе даётся с трудом.
– Я думал, что смогу это скрыть.
– От родителей, может, и скрыл,