Шизофреник. Александр Петров
день недели. Хотя, быть может, сегодня встретилось поменьше людей на улице, да и в трамвае ещё оставалось место – дышалось свободно, но в остальном всё было то же.
В половине десятого Пётр Зуев вышел на остановке рядом со школой. Стоя чуть поодаль от других построек, здание выглядело несколько отрешённо. Это выражалось не только в стиле архитектуры и цветах, но и в расположении. Массивные входные двери, сделанные из ясеня, чем‐то напоминали двери метрополитена. Они точно так же непрерывно то открывались, то закрывались, иногда сшибая зазевавшихся людей.
Зуев открыл дверь с заученной элегантностью. Поприветствовав охранника, он пошёл в свой класс. Кабинет физики находился на втором этаже в конце рекреации, прямо под кабинетом директора. Поднявшись по лестнице, Пётр встретил своих учеников (сегодня первый урок был у седьмого класса), они ожидали преподавателя у дверей. Поздоровавшись с детьми, Зуев открыл комнату номер двести семь.
В кабинете физики было прохладно, как и в любое другое не летнее время. Портреты великих учёных невозмутимо взирали на вошедших. В тёмных сине-серых оттенках утреннего полумрака их пристальные взгляды приобретали ещё большую выразительность и глубину. Когда ртутные лампы заработали, класс озарился белым светом. Дети приготовили свои места и разбрелись кто куда. До начала урока оставалось пятнадцать минут.
Когда прозвенел звонок, все ученики уже были в классе. Они встали рядом со своими местами и поприветствовали учителя.
– Садитесь.
Зашумели стулья – дети сели.
– У кого‐нибудь возникли вопросы по выполнению домашнего задания? – Зуев обвёл класс взглядом. Никто не поднял руку.
– Что ж, – он открыл учебник, – в таком случае…
– Пётр Анатольевич! – перебил его голос ученицы. – У меня есть вопрос…
Двадцать девять пар глаз уставились на одногоединственного ребёнка.
– Что тебе было непонятно? – Зуев говорил мягко, настолько, насколько это было возможно. Такой тон преподавателя однозначно успокаивал.
– Я не поняла… Верней, поняла и решила, но ответ не совпал с ответом в учебнике.
– Хорошо. Запиши своё решение на доске. И мы все вместе попробуем разобраться. Какой номер упражнения?
– Задание сто один.
Ученица направилась к доске, и, пока она шла, Зуев успел выловить несколько недовольных взглядов, услышав перешёптывания, адресованные юной выскочке. Как правило, школьники, особенно это было заметно начиная с третьего класса, недолюбливали детей, пытающихся разобраться в каких‐то задачах или примерах досконально. Дети не любили тех, кто начинал задавать вопросы и старался что‐то для себя понять. И Зуев прекрасно понимал: этот ребёнок, что вышел сейчас к доске, имел храбрость пойти против своего маленького мирка. Он ценил в людях бунтарскую натуру.
На странице учебника было написано: «Задача 101. В куске кварца содержится небольшой самородок золота. Масса куска