Журнал «Рассказы». Светлые начала. Татьяна Леванова
сменилось с приветливого на угрюмое.
– Ты во что вляпался, олух ты небесный?! – рявкнул он.
– Меня затребовали в качестве Озарителя на столичную Темнейшую Ночь, я отказался. Потом за мной прислали сыскарей. Презанятные оказались люди – один похож на крысу, другой на… Впрочем, это неважно. Принялись мне угрожать, как будто я не Озаритель, а проштрафившийся чиновник или подозреваемый в государственной измене.
– И ты сбежал, – утвердительно сказал Воспенников. – Ничего лучше не придумал.
– Отчего же, это был прекрасный план, просто я сам же его и загубил из-за собственного любопытства.
– Из-за тщеславия, – фыркнул Воспенников. – Явился-таки на праздник, чтобы посмотреть, кем же тебя заменили.
Исбытков медленно окинул взглядом кабинет. Система освещения была сделала очень хитро – свет лился мягкий и теплый, словно мед. Светильники, выполненные из дорогого матового цветного стекла, больше походили на произведения искусства, чем на обыкновенный декор.
– Тебя позвали на главную Ночь в стране, потому что я им тебя посоветовал. Сказал, что ты – мой лучший ученик. Самый талантливый. Самый сильный. Оказалось, что и самый упрямый, если не сказать глупый.
– По-вашему, глупость – это нежелание принимать участие в озарении губернатора? Я готов озарять города, деревни. Готов тащиться с оборудованием в самые глухие места, чтобы у людей был свет. Но почему же я должен делать каких-то людей более значительными, чем они есть? Более достойными любви.
– Понимаю, – терпеливо ответил Воспенников, усаживаясь в кресло. – Тебе не хочется быть ручной собачкой у власть имущих. Мне это тоже не нравится – и я заставил считаться с собой. Ты тоже сможешь этого добиться, уж будь уверен. К тебе будут приходить с тысячью поклонов, как к какой-нибудь китайской императрице.
– Но для этого мне потребуется какое-то время, – кивнул Исбытков. – Нужно потерпеть.
Взгляд Воспенникова потеплел.
– Уже другой разговор, – сказал он и потянулся рукой за хрустальным графином с темным содержимым.
Когда он вытащил плотно притертую крышечку с навершием в виде морского конька, в кабинете разнесся запах дорогого коньяка.
– Я плохой ценитель, не стоит тратить на меня хороший напиток, – сказал Исбытков. – Хотя вы тоже оказались плохим ценителем.
– Ценителем чего? – поднял густую седеющую бровь Воспенников.
– Прогресса, – едко ответил Исбытков. – Я знаю, что именно вы зарубили мои исследования производства электричества естественным путем. Не отрицайте.
– Во-первых, – начал Воспенников, подливая себе коньяк, – я тебя послушаюсь и отрицать ничего не стану. Да, я считаю, что все эти громоздкие механизмы, дающие на выходе электричества на одну лампочку, – это насмешка над прогрессом, а вовсе не он сам.
Воспенников откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.
Исбытков знал – сейчас начнется лекция, а проще остановить атакующего вепря, чем начавшего разглагольствовать Воспенникова.
– Во-вторых, –