Нация. Плоды искушения. Том первый. Вячеслав Гришанов
лозунги, вести все те кампании, которые проводились партией на благо всего трудового народа. Но это была такая плакатная, парадная сторона. Ослушаться – значит поставить газету и весь коллектив редакции под удар. Это была своего рода игра, в которой каждый находил свою выгоду. И, наконец, ему, как специалисту стратегического объекта, работающему на атомной станции, необходимо было знать о том, что происходит в стране и за рубежом, особенно в капиталистическом мире. Где всё так тревожно и не спокойно; где всё подчинено только одному: вести холодную войну против социалистических стран; сломить и поработить советского человека в идейном, психологическом и физическом плане.
Зайдя в салон автобуса, он сразу заметил среди немногочисленных пассажиров Юру Астапенко – инженера турбинного оборудования с 4-го энергоблока АЭС, его хорошего товарища и коллегу по работе. Егор уже хотел было подойти к нему, но увидел, что Астапенко не один – он разговаривал с мужчиной, что сидел рядом с ним. Этого мужчину Егор видел уже неоднократно на станции, но знаком с ним не был. Поскольку между Астапенко и Сомовым не было большой дружбы, но было какое-то чистое понимание, исключающее бестактность и всякую фривольность, то Егор счёл нужным не мешать их разговору.
«Возможно, что они обсуждают важный производственный вопрос, а может, что-то другое», – подумал он, приветливо улыбнувшись и кивнув головой в их сторону, задержав при этом на какие-то доли секунд свой взгляд на незнакомце. После чего не спеша прошёл к передней площадке, чтобы не смущать людей своим присутствием…
Как показалось Егору, мужчине было лет тридцать пять, не более; плотного телосложения, с короткими тёмными волосами, он напоминал ему одного русского актёра, фамилии которого, к сожалению, не помнил. Нельзя было не обратить внимания и на то, с каким особым интересом мужчина слушал Астапенко.
«Впрочем, – подумал Егор, – Юру нельзя не слушать, так как это удивительный человек». Фразы его речи, определил он однажды для себя, каждый раз рисуют новые черты этой личности.
И это было действительно так.
В первую очередь, Егор поражался его начитанности и той памяти, что он обладал. Конечно, он тоже много читал, но не в пример всё же Астапенко. Да и с памятью у него было не очень хорошо. От этого недостатка Егор всегда сердился и переживал. К тому же Юра писал прекрасные стихи (Егор узнал об этом совершенно случайно). Так что брать пример было с кого.
Выбрав место, Егор тут же сел на сиденье. Оно, как оказалось, было с солнечной стороны и это ему сразу подыграло: на лице появилась радостная улыбка, а в глазах – хорошее настроение! Расположившись удобнее, он тут же начал просматривать газету – колонку за колонкой. Солнечные лучи временами игриво слепили ему глаза, правда, не настолько, чтобы помешать знакомиться с важнейшими внутриполитическими и мировыми событиями. И всё же изредка он вынужден был как-то прикрываться газетой от ярких солнечных лучей.
«В