Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке. Рикарда Вульпиус
и для них своего провианту»493.
Рис. 8. Алеуты в традиционной одежде на охоте. Недатированный рисунок Михаила Тихонова
Эта цитата свидетельствует о том, что Екатерина II не отвергала заложничество как таковое даже в конце XVIII века. С точки зрения императрицы и ее служилых людей, его нужно было только адаптировать к местным нуждам и «представить в нужном свете». Как будет показано далее, завоевание, эксплуатация и заселение островов в северной части Тихого океана, а также островов Русской Аляски в действительности протекали бы гораздо сложнее и сопровождались бы гораздо большим количеством неудач, если бы не применялось заложничество как универсальное средство – будь то для сбора ясака, для гарантии выживания российских моряков, служилых и промысловых людей и купцов или для строительства целых российских поселений494.
Как ни в одном другом регионе империи, вопрос о том, удастся ли российской стороне убедить коренных жителей в «огромных преимуществах» пребывания в качестве заложников на их кораблях или в их лагере, оказывался вопросом жизни и смерти самих колонизаторов. Среди тех, кто изо всех сил старался приобрести заложников, в 1766 году были казаки Степан Глотов и Сергей Пономарев и сопровождавшие их российские промысловики. На своем корабле они «открыли» для Российской империи прибрежный остров Аляски Кадьяк, но, несмотря на множество приведенных ими доводов, местные жители, «по-своему дикому размышлению и зверонравному обычаю», отказались предоставить заложников495. А после того, как коренные жители еще несколько раз пытались напасть на россиян, «первооткрыватели» в течение всей следующей зимы не осмеливались отойти от корабля и не имели доступа к свежей пище. В результате девять из них умерли от цинги и других лишений496. В случае удачного взятия заложников они, с одной стороны, могли заставить заложников снабжать их всем необходимым, с другой, приобрели бы посредников, с помощью которых коренное население можно было уговорить воздержаться от нападений497.
По этой причине заложники в негостеприимных районах Дальнего Востока, северной части Тихого океана и Аляски во многих отношениях служили гарантией жизни. Они обеспечивали россиянам защиту от нападений коренных жителей, помогали в поиске и ловле животных и другого пропитания, служили проводниками в море и на суше и могли, наконец, после достаточно продолжительного времени, проведенного в заложниках, выступать в качестве переводчиков и посредников при взаимодействии с местными жителями, которые чувствовали угрозу, исходящую от российской стороны498. Именно в свете этой жизненно важной их многофункциональности не было недостатка в увещеваниях вроде речей иркутского генерал-губернатора Федора Глебовича Немцова, призывавшего приветливо обращаться с заложниками и кормить их вдосталь499.
Рис. 9. Алеуты в лодках (байдарках) во время охоты на каланов
Но
Ея Императорского Величества наставление из Государственной Адмиралтейств Коллегии, Господину флота Капитан-лейтенанту Иосифу Биллингсу, начальствующему над Географическою и Астрономическою Экспедициею, назначенною в Северо-восточные части России // Сарычев Г. Путешествие капитана Биллингса чрез Чукотскую землю, и плавание капитана Галла на судне Черном Орле по Северовосточному океану в 1791 году. СПб., 1811. С. 181.
Из «репорта» майора Павлуцкого в Иркутскую провинциальную канцелярию от 20 июня 1746 г. // Колониальная политика царизма на Камчатке и Чукотке. № 64 (20.06.1746). С. 168.
Из рапорта С. Г. Глотова Т. И. Шмалеву о плавании на судне «Св. Андреян и Наталия» в 1762–1766 гг. на Алеутские острова и открытии острова Кадьяк // Русские экспедиции по изучению северной части Тихого океана. № 29 (22.08.1766). С. 101–110, здесь с. 103–104.
Там же. С. 106–108;
Гвенн А. Миллер объясняет неудачу с захватом заложников Глотовым и Пономаревым тем, что у них было слишком простое огнестрельное оружие, поэтому их силы едва ли превосходили местное население, которое было вооружено луками и стрелами.
Вышеупомянутой помощью от коренного населения пользовались все европейцы во время своих путешествий с целью открытия новых земель. Однако в отличие от практики российского заложничества, принудительная вербовка западноевропейскими моряками местных жителей не основывалась на многовековой концепции удержания человеческого залога. Они просто захватывали туземцев всех возрастов, принуждая их к тем обязанностям, которые им требовались, и не занимались цивилизированием.
Наставление иркутского губернатора бригадира Ф. Г. Немцова купцам, отправляющимся на Курильские и Алеутские острова // Русские экспедиции по изучению северной части Тихого океана. № 55 (16.09.1778). С. 170–176, здесь с. 172.