Соло на Витгенштейне. Сборник. Анатолий Белоусов
вы не страдали рахитом?
– Ох, чем я только не страдал в детстве!.. А вот рахитом нет. Кажется, не было такого. Бог миловал.
– Ладно. Это, вообще-то, ерунда. Я вас совсем не о том хотел спросить.
– О чем же? Спрашивайте.
– Ответьте мне: вам никогда не приходилось видеть животное?
– Да каждый божий день вижу! С утра вроде бы смотришь – люди. А к вечеру приглядишься как следует и понимаешь: не-е, животные! И говорить по-человечьи не могут, мычанье одно, и на ногах еле держатся…
– Я вас серьезно спрашиваю, – (не скрывая раздражения), – вы настоящее животное видели?
– Ну, видел, – (обиженно). – И пошутить уж нельзя.
– Прекрасно! И чем же, по-вашему, животное отличается от человека?
– Чем-чем… да ничем! Единственная разница, что у человека две ноги и нет перьев.
– А еще?
– А что еще? Водки животное не пьет, табаку не курит…
– Так, так, – (поощрительно), – дальше, пожалуйста. Ведь можете же, когда захотите.
– Да отвяжитесь вы от меня! Что вы ко мне пристали? «Спой да спой»!
– Скажите, а может животное пойти в кино или насладиться чтением книги?
– В кино, пожалуй, и может, если билетерша у входа заснула. А вот книгой вряд ли.
– Нет, это невыносимо! Вы что, терпение мое испытываете, что ли?!
– Ничего я не испытываю. Тоже мне, нашел испытателя. Сами лезете ко мне с каким-то животным, а потом меня же и обвиняете непонятно в чем. Я ведь так и обидеться могу.
– Что-о?! – (угрожающе).
– Ничего! – (без тени смущения).
– Для вашей же пользы стараюсь, а вы…
– А кто вас просит для меня стараться? Сидите себе спокойно и не суйте нос во все дыры. Без вас тошно.
– Э-эх, темнота! – (со вздохом). – Ну ладно, ладно. Простите меня, пожалуйста.
– Черта с два! Не прощу.
– А ведь любая ситуация в жизни носит конфликтный характер. Вы не находите?
– Я?! С какой это стати?
– Извините, если чем-то расстроил вас, но мне показалось… Мне показалось, что…
Пандора
…банк не единственная и не самая большая из моих идей…
«ВЕЧЕР…»
Прежде чем пойти в Контору, Иван Петрович решил забежать в столовую подкрепиться. Силы его уже полчаса как иссякли, поэтому пожрать сейчас было жизненно необходимо. Небрежно швырнув толстую кожаную папку на свободный столик, он подошел к окошечку и заказал себе полтора стакана индийского чая.
– Ждите, – буркнула толстая женщина в грязном халате, – сейчас принесут.
– Ладно, – как можно равнодушнее отозвался Иван Петрович, – подожду.
И, вернувшись за свой столик, принялся ждать.
На принесенную ему еду он накинулся с жадностью. Шумно чавкал, издавал непотребные внутриутробные звуки, громыхал вилкой.
– Мань, ты только посмотри, – шепнула женщина на раздаче своей напарнице. – Во мужик дает!..
Со стороны могло показаться,