Игла для Анархиста. Ася Рыбкина
Не подскажете, кто Вашего сыночку угрохал, а потом и мужа за компанию?! Есть варианты? И кстати, чего ж Вы раньше-то молчали?»
– Да не-е-е. Представишься журналисткой, фанаткой. Да хоть кем. К ней народ толпами ходит. Она со многими общается и дружит. Ребята-фаны приезжают, помогают ей по хозяйству. Очень, кстати, милая и добрая женщина. Пиши адрес и телефон, я уже всё раздобыла.
– Ладно. Прикинусь и журналисткой, и фанаткой. Два в одном. Чтоб наверняка. Только, видимо, одеться надо как-то по-другому. Что вы там носите-то, болезные?
– Да особо не выряжайся. Джинсы и косуха вполне подойдут. Только вареники свои розовой помадой не мажь. И почитай про группу побольше. А то будешь как идиотка выглядеть. Впрочем, как и всегда, – резюмирует Юлька.
– Тётенька! Я ж читать не умею, вы мне голосовыми наболтайте. А то не поеду никуда. По магазинам опять пойду. Платья да бусики покупать! Мужнины бабки трати-и-ить! – Прошепелявила я, старательно кося под идиотку.
Посмеявшись и обнявшись с Юлькой, я села в машину и поехала домой.
Кстати, совсем забыла представиться! Меня зовут Ася. Из-за идиотской фамилии Птичкина меня все с детства так и называют – Птичка. Фамилию я уже давно сменила на мужнину, но прилипшее с детства прозвище так и осталось. Родилась и выросла я в Москве в достаточно приличной, на первый взгляд, семье. В детстве я планировала стать чемпионкой мира по ушу. Точнее, так планировали мои родители, но я так и не стала. Получив за 15 лет профессионального спорта три сотрясения мозга, перелом челюсти, носа, пары конечностей и гордое звание Мастера Спорта, я твёрдо решила, что с меня хватит. О чём тогда и заявила родителям. Они, конечно, хотели по привычке выдать мне люлей и пинком отправить в зал, на тренировку, но тут я неожиданно проявила мощное сопротивление. Поскандалив около месяца, родители от меня наконец-то отстали. К сожалению, за годы тренировок я ужасно запустила учебу. Точнее, её с пятого класса просто не было в моей жизни. Ну о каких уроках может идти речь, если первая тренировка у нас начиналась в 10 утра, а вторая сразу после обеда? И заканчивалась она около 7-8 вечера? Учились мы просто замечательно: в школе-интернате нам выдавали задание на три месяца, потом родители привозили деньги. Это, видимо, была замена нашим знаниям. Учителя ставили в ведомостях оценки в 3-4 балла и на три месяца благополучно забывали о нашем существовании, совершенно справедливо полагая, что у спортсменов голова дана, чтобы уворачиваться от удара, и «шоб туды есть».
К счастью, у родителей на даче была огромная библиотека, а я любила читать, поэтому в глазах общественности и не выгляжу совсем уж неандертальцем. А моя любовь к поэзии и способность заучивать длинные стихотворения наизусть подарили мне, вопреки трём сотрясениям мозга, незаслуженную славу «образованного и тонкого человека». Иногда даже смех разбирает от такого несоответствия реальности. Особенно, когда гости восхищённо аплодируют моим цитатам из Бродского и Есенина. Ну да ладно. Родители поплевались огнем, поорали, потом сказали: ну тогда иди в поломойки или официантки. Всё равно ты больше ничего