Лживые легенды. Оксана Одрина
успели не так много. Пока Серж повторил историю про Демонов сначала, усилив её для эффекта описаниями неких ворот на краю сада, на которых почившего Толяна, как оказалось, и повесили, объяснил, как к ним дойти и какие могут возникнуть трудности в пути, для него лично ничего не предвещало неприятностей. Но только он успел обмолвиться о том, как некий тракторист, в ту злополучную ночь пахавший поле за садом, остановился то ли покурить, то ли по нужде, и обнаружил тело односельчанина Толяна по кличке Зноб под колёсами своего стального коня, и до того анекдотично изобразил возможное лицо и вопль ужаса хлебороба, как Юрчук вмиг вычислила его местоположение. После чего Серж был без лишних слов депортирован из владений Егора в собственные, где с приездом в отпуск – на минуточку – на месяц Елены Дмитриевны, ею был незамедлительно введён сухой закон на всё время её тут прибывания.
Серж сразу сник – тридцать дней без капли забродившего вина во рту ещё продержаться бы как. Но, проходя мимо крыльца, он так выразительно глянул сперва на Егора, а после на пустующую без собаки будку у сарая, что парень всё понял и, еле сдерживая смех, понимающе кивнул, как бы клятвенно обещая хранить тайну компотного тайника.
После ухода Комаровых-Юрчук, Макар предложил наведаться в Гиблый сад сегодня же, но Егору эта идея показалась не слишком удачной. Хотелось бы найти хоть какие-нибудь подсказки о подобном в «Поздних записях». Пока он успел их лишь полистать, даже не вчитываясь. Но вспомнив про беседу с бабой Нюрой, про себя нечистого и возможность однажды не выдержать переизбытка душ вокруг, он изменил мнение и согласился с другом. Правда, спустя всего полчаса, когда сборы в путь до сада завершили, свет в коридоре погасили, а дом надёжно заперли, Егором овладело необъяснимое чувство тревоги. Ещё и Яна куда-то запропастилась. И хотя она обещала догнать их с Макаром после некой Долговязой ямы, на душе спокойнее не становилось.
С оврагом, именовавшимся среди Княжевчан Долговязой ямой, у Егора отношения не сложились сразу, как только он шагнул на верхнюю ступеньку железной лестницы, ведущий к самому его дну. Ведь, услышав за спиной осторожный шорох, он так резко обернулся, что оступился на первом же уступе. И тут же больно подвернув лодыжку, он едва удержался на другой ноге и не свалился с отвесного обрыва.
Нелепая, на первый взгляд, кличка этого странного места, описывала его как нельзя лучше – очень глубокий ров с крутыми берегами и невидимым из-за высоченных деревьев дном, добраться до которого без лестницы было бы невозможно. И хотя она тут имелась, но настолько дряхлая, что, прежде чем устоять на следующем приступке, приходилось сперва долго шарить по нему ногой, проверяя на прочность. Радовало одно – кто-то дальновидный или невероятно хозяйственный предусмотрел при воздвижении этой конструкции перила, что значительно облегчало путь.
Перемещаться пришлось не торопясь, зато раздражение накатило молниеносно и возрастало с каждым новым укусом злющих комаров в открытые участки тела, но Егор