Сосны. Последняя надежда. Блейк Крауч
любила этот городок, но знаешь что? – Женщина всхлипнула. – Мне не нужно было тревожиться о счетах. Не нужно было волноваться об ипотеке. Мы с тобой держали пекарню…
– Ты привыкла к такому положению вещей.
– Именно.
– Но мы не могли говорить о нашем прошлом, – напомнил Боб жене. – Не могли повидаться с нашими друзьями или родными. Нас заставили вступить в брак.
– И это оказалось не так уж плохо, – возразила миссис Ричардсон.
Шофер промолчал – в этот момент он как раз вел машину через крутой поворот. Дорога, ведущая из города, внезапно превратилась в дорогу, стремящуюся в город. Мужчина сбросил газ, когда они проехали щит с приветственным плакатом. Заплутавшие Сосны лежали впереди, окутанные мраком. Боб позволил машине проехать еще немного и остановиться, а потом заглушил двигатель.
– Мы будем просто ждать здесь? – спросила Барбара.
– Пока что – да.
– Разве нам не нужно ехать?
– У нас почти не осталось бензина.
Женщина перелезла обратно на переднее сиденье и напомнила:
– Там умирают люди. Прямо сейчас.
– Знаю.
– Будь проклят этот шериф!
– Я рад, что он это сделал.
– Что?
– Я сказал, что рад.
– Нет, я расслышала это. Я имею в виду: почему ты рад? Наших соседей убивают сейчас там, Боб…
– Мы были рабами.
– И как тебе нравится наша новая свобода?
– Если это конец, я счастлив, что узнал правду.
– Ты не боишься?
– Я в ужасе.
Ричардсон открыл дверцу.
– Куда ты идешь? – спросила его супруга.
Неяркий свет потолочной лампочки буквально ослепил водителя.
– Мне нужно побыть одному, – ответил он уклончиво.
– Я не выйду из машины.
– И будешь права, дорогая.
Итан
Пока они догоняли свою группу, шериф Бёрк ощущал растущее несоответствие между тем, что он видел наверху, и тем фактом, что здесь, в тоннеле, люди все еще живы. Это напомнило ему о том, каким отвратительно хаотическим, неупорядоченным образом действует рок во время боя: если б ты сделал шаг влево, а не вправо, то пуля пронзила бы твой глаз, а не глаз твоего товарища. Если б Кейт повела их группу к другому входу в тоннели, то на Главной улице могли бы сейчас убивать Итана и его семью. И теперь Бёрк прилагал неимоверные усилия, чтобы выкинуть из головы образ полурастерзанной Меган Фишер на мостовой. Он видел достаточно смертей и разрушений в Ираке, чтобы понять: именно бедняжка Меган будет преследовать его в кошмарах в течение многих ночей. И еще шериф знал, что никогда не перестанет гадать: что было бы, если б он рискнул всем и вышел наружу? Что, если б он убил напавшего на эту женщину абера? Спас бы ее? Уволок бы ее в тоннель? Итан проигрывал эту сцену в мыслях снова и снова, пока она не достигла идеальной четкости, как это бывает с фантазиями. Все, что угодно, лишь бы вытеснить эту картину: женщина,