НеКлон. Anne Dar
так не пойдёт! – я не осознала того, как резко выпалила своё категоричное отрицание. Только рука вдруг выпустила улетающее прочь облако и опустилась на газон уже заново сжатым кулаком. Я резко села. Сели и 11110 с 11112.
– Почему нет? – карамельные глаза 11110 округлились, пухлые губы вздрогнули.
– Потому что это имя твоего оригинала.
– Это утверждение не отвечает на мой вопрос о том, почему это имя может не подходить мне.
– Потому что это имя не идентифицирует тебя, не говорит о твоей личности.
– Вот смешная! – 11110 улыбнулась заразительно, как умела только она одна, но на сей раз меня её улыбка не заразила, а раздосадовала. – Я же клон – у меня нет личности! Забыла? Иногда мне вправду кажется, будто ты забываешь об этом. О том, что у нас у всех нет личностей, ведь у нас нет даже душ.
– 11110 права, – сдвинул брови 11112, для которого 11110 всегда была правее меня, но не потому, что он ценил её больше меня, а потому, что её мысли в большинстве случаев совпадали с его, в то время как мои мысли почти всегда не совпадали ни с чьими. – У нас нет индивидуальности, а значит, оригинальной личности. И у тебя её тоже нет. Так зачем же мечтать о том, чего нет и не может быть?
Я их не поняла. А они не поняли меня. В который раз. Но только в тот раз я, разозлившись сама не зная на что, встала и поспешно ушла от них с самоуверенными мыслями о том, что вообще всё может быть, а потому мечтать не только можно, но необходимо. В конце концов, ведь мы же втроем, сколько себя помню, всегда мечтали побывать в Стокгольме. Но если мечты бессмысленны, тогда зачем год за годом обсуждать и представлять, какие необычные дома стоят в Стокгольме и как в одном месте умудряется жить такое большое число оригиналов? Есть ли там лавочки и чем там кормят? Ходят ли там с питомцами по улицам и знают ли там о нашем существовании?
Нет, это было не два года назад. Это было прошлым летом, почти год назад. Год назад у меня с 11112 всё ещё была подруга, с которой мы дружили на протяжении всей своей жизни, кажется, с самого момента нашего выхода из инкубаторов. До того, как стать дуэтом с 11112, мы были неразлучным трио. Её звали 11110, она была смуглой, с вьющимися волосами, карамельными глазами, пухлыми губами и красивым, ровным носом. До четырнадцати лет она, как и я с 11112 до сих пор, как и большинство клонов, не знала, кто является её оригиналом. Мы узнали случайно. Однажды в Миррор контрабандой попала партия глянцевых журналов – двенадцать плотных изданий, забытых какой-то нерадивой уборщицей в кладовой, в которой в те дни я читала затёртые пособия по химии. Они были необычными и потому интересными, а также очень яркими и смотрелись очень нестандартно на фоне тех научных изданий, над изучением и пониманием которых я корпела. Журналы быстро разошлись по рукам – изучив каждый до дыр, я их раздала, надеясь, что какой-то клон откроет для себя новую вселенную через эти письмена, – но один журнал я припрятала в качестве подарка для 11110. Она месяц пролежала в лазарете с гриппом, которым тогда переболела бо́льшая часть обитателей Миррор, так что мы с 11112 предвкушали, как вручим в её руки не просто журнал, но целых три страницы