Капкан для саламандры. Маргарита Гришаева
чем объяснить эту догадку. Не скажешь ведь про внутренний голос. – Если держаться версии немагической природы ожогов, то приветственный чих виверны способен такое сотворить. Хоть это и вымирающий вид, обитающий только в заповедниках и частных зверятнях, – заметила для внутренней заразы. Если она думала так подшутить, то момент неудачный.
– Если нас посадят, тебе со мной за решеткой куковать, – заметила, между прочим. – Никаких ночных прогулок и вкус-с-с-сных жертвс-с-с-с, – передразнила ее.
– Пфф-ф-ф, – раздраженно отозвалась хвостатая. – Это точно онас-с-с. Дыхание воняет-с-с-с, – послышалась в голосе брезгливость.
Не знаю, я, кроме вони паленого мяса, ничего не чуяла, но если огненная говорит, значит, так оно и есть. Но как доказать, что по округе бродит незнамо откуда взявшаяся дикая виверна?
– Откуда вы знаете, как выглядят ожоги виверны? – уточнил ледяной.
– В королевском зоосаде была во время кормежки, – откликнулась я. Нет, отметин я, не признала. Но в зверятне была и кормежку крылатой твари видела.
– Виверна, – тем временем задумчиво потянул мужчина рядом. – Необычный, но все же вариант.
Я глянула на него с искренним удивлением.
– Вы мне верите?
Мужчина чуть усмехнулся.
– Если выбирать между тем, что вы спалили мальчишку и оставили тело рядом с лагерем, и внезапно объявившейся в глуши заповедной тварью – второе все равно звучит более вероятным.
Это польстило. Толком не поняла, уповал ли он на излишнюю кровожадность произошедшего, или на то, что я не столь глупа, чтобы оставить явные следы. В любом случае было приятно, что мне верили безоговорочно.
– Если это виверна, должны были остаться какие-то следы. – заметил Матэмхейн, поднимаясь на ноги. – Летают они плохо, значит, она должна была прийти из леса. Нужно осмотреться вокруг внимательнее, – окинул он пристальным взглядом тропу, окруженную редкими деревьями и кустами, что вела из деревни на нашу поляну.
Я встала следом и скептически поморщилась.
– Имейте в виду, мы здесь уже четвёртый день как. Адепты на свежем воздухе, как стадо молодых оленей – все, что можно вытоптать и надломать, они уже сделали. Вычленить из этого следы метровой ящерицы с крыльями будет непросто.
– Осмотреть округу все равно положено, – невозмутимо ответили мне. – Да и следы огненной ящерицы от человеческих все же отличаются.
– Послать за кем-то из ваших? – вспомнила про двух стражей, с которыми он прибыл.
– Пока сами разберемся, – решил мужчина.
Рявкнув на крутящихся невдалеке адептов, я загнала их обратно в лагерь, и мы приступили к осмотру.
Честно – я не возлагала никаких надежд. В существование крылатой бестии мне не верилось, несмотря на заверения огненной и перспективу быть обвиненной в убийстве. Тем удивительнее было услышать спустя десять минут:
– Есть!
Даже зная, чьи следы ищем, я плохо представляла, как они должны выглядеть. Вряд ли ящерица любезно выжгла на дереве подпись. Но то, что нашел Матэмхейн,