Паутина страсти. Александр Марченко
за воспитание единственной дочери.
Она не заметила, как подошла к железнодорожной насыпи, рельсы начинали нервно дрожать, спереди нарастал тяжелый ритмичный гул невидимого поезда. Олеся продолжала идти навстречу этому гулу и сходила с путей лишь, когда из-за плавного поворота железной дороги показывалась зеленая, голова локомотива и звучал длинный сердитый гудок.
Вскоре появился локомотив, к которому было прицеплено огромное количество грузовых вагонов, громадные колеса товарника катились мимо, обдавая Олесю ветром, запахом металла, смазки и леденящий ужас ей воображалось, будто она оказывается под этими страшными неумолимыми колесами.
Товарняк прошел, оставив после себя какую-то особенно осязаемую пустоту, незнакомый человек возник на насыпи в одночасье, как если бы он лежал на обочине, а затем резко поднялся.
Впереди уже виднелось перед поворотом полотна, ограждение мостика, под которым в бетонной трубе пробегал ручей. Сердце Олеси похолодело, когда она заметила что и чужак, также посмотрел вперед.
Она не разглядела на расстоянии его лица, отметила лишь тёмные густые волосы, карие глаз.
Если побежать, то почти наверняка будешь первой у тропинки, берущей начало сразу за мостиком, а там уже и дом. Пока Олеся решала, бежать или не бежать, высокая темная фигура очутилась рядом, она не успела даже по-настоящему испугаться, как лицо её оказалось прижатым к пахнувшему потом свитеру, так что она не могла ни закричать, ни вздохнуть. Большая твердая ладонь прижимала её голову, другая рука подхватила её под попу, и по сотрясениям и хрустом камней она поняла, что похититель сбегает с ней вниз по насыпи.
Через несколько мгновений, она уже лежала на спине, под огромной толстоствольной елью.
– Молчи, – склонилось над ней свирепое лицо.
– Хочешь, жить, молчи, – повторил он.
Олеся и так молчала, онемев от страха, к тому же ей казалось, что стоит закричать и случится что-нибудь еще более страшное, она лишь часто дышала открытым ртом, и как завороженная, глядела в эти пронизывающие глаза.
– Вот так, будь умницей, если будешь молчать, все для тебя кончится хорошо, плохо, я тебе не сделаю, – несколько мягче промолвил незнакомец.
Пока он это говорил, его рука проникла Олеси под свитер и под майку, потом вниз, в трусики, она пискнула,
лицо её вспыхнуло от страха и беспомощности, глаза защипал от внезапно выступавших слёз.
– Не бойся, все хорошо, ничего страшного, – бормотал мужчина, стоя на коленях, он торопливо раздевал девушку.
– Не надо, – попросила она и вдруг дернулась в отчаянном порыве, пытаясь вывернуться из этих цепких рук,
в туже минуту увесистая ладонь больно ударила её по щеке.
– Не шути со мной, сучка! – угрожающе произнёс он.
Внезапная душевная слабость, полуобморочная вялость и покорность судьбе вытеснили в Олеси остальные чувства.
Ей показалось, что это уже не она, а кукла тряпочная,