Серебро Господа моего. Борис Гребенщиков
одиноко…
И поле широко, и небо высоко.
Это очень по-гребенщиковски, очень беспричинно и совершенно точно. Возможно, древнерусская и – шире – среднерусская тоска происходит от того, что автор – и любой здешний житель – всегда чувствует присутствие рядом абсолютной вертикали, но горизонталь русского пейзажа словно не хочет о ней помнить. А может, напротив, она ее только подчеркивает, делает осязаемее. Как сформулировал тот же БГ – поистине у него есть формулы на все случаи жизни! – «Нигде нет неба ниже, чем здесь. Нигде нет неба ближе, чем здесь».
Неизменная радость читателя от встреч со словом БГ – именно от точности, от абсолютного попадания, и какая нам разница, что он имеет в виду?
А про буддизм мы, если можно, ничего не будем. Он тут вообще ни при чем.
Железнодорожная вода
Дай мне напиться железнодорожной воды;
Дай мне напиться железнодорожной воды.
Мне нравится лето тем, что летом тепло,
Зима мне мила тем, что замерзло стекло,
Меня не видно в окно, и снег замел следы.
Когда я был младше, я ставил весь мир по местам;
Когда я был младше, я расставил весь мир по местам.
Теперь я пью свой wine, я ем свой cheese,
Я качусь по наклонной – не знаю, вверх или вниз,
Я стою на холме – не знаю, здесь или там.
Мы были знакомы, я слышал, что это факт;
Мы были знакомы, я слышал, что это факт.
Но сегодня твой мозг жужжит, как фреза;
Здесь слишком светло, и ты не видишь глаза,
Но вот я пою – попадешь ли ты в такт?
Есть те, что верят, и те, что смотрят из лож.
И даже я порой уверен, что вижу, где ложь.
Но когда ты проснешься, скрой свой испуг:
Это был не призрак, это был только звук;
Это тронулся поезд, на который ты не попадешь.
Так дай мне напиться железнодорожной воды;
Дай мне напиться железнодорожной воды.
Я писал эти песни в конце декабря
Голый, в снегу, при свете полной луны,
Но если ты меня слышишь, наверное, это не зря.
Герои рок-н-ролла
(Молодая шпана)
Мне
пора
на покой –
Я устал быть послом рок-н-ролла
В неритмичной стране.
Я уже не боюсь тех, кто уверен во мне.
Мы танцуем на столах в субботнюю ночь,
Мы старики, и мы не можем помочь,
Но мы никому не хотим мешать,
Дайте счет в сберкассе – мы умчимся прочь;
Я куплю себе Arp и drum-machine
И буду писа́ться совсем один,
С двумя-тремя друзьями, мирно, до самых седин…
Если бы вы знали, как мне надоел скандал;
Я готов уйти; эй, кто здесь
Претендует