Эдесское чудо. Юлия Вознесенская
вблизи гробниц, и тех, кельи которых находятся вдали от города в местах уединенных. Вы показали мне все, что каждому христианину было бы интересно увидеть. И я особенно благодарна тебе, Мар Евлогий, за копию письма, которое Спаситель прислал царю Авгарю, я буду беречь ее как святыню. Печаль и радость наполняют мое сердце и действуют в нем то попеременно, то вместе. Радость от соприкосновения со святынями и печаль от того, что мне все же приходится покидать этот воистину благодатный город. Теперь мне предстоит обратный путь в Иерусалим.
– Долог будет этот путь, сестра?
– Двадцать четыре ночлега, или, по-вашему, масьюна[16], заняло мое путешествие от Иерусалима до Эдессы, – отвечала паломница, – и столько же, вероятно, займет путь обратный. Паломники, с которыми я двинусь к Святой земле, уже, я думаю, ждут меня в монастыре святого Иоанна Предтечи, в часе пути отсюда. Но сначала обещанное!
– Прогулка по городу?
– И это тоже, ведь я хочу в последний раз поклониться мощам святого апостола Фомы. Но ты обещал, Мар Евлогий, что я еще услышу пение ваших красавиц!
Епископ с улыбкой повернулся к девицам и вопросительно поднял брови.
– Благослови, владыко, спеть для твоей гостьи «Горем глубоким томим!», – смело сказала Мариам, старшая певчая в хоре. Девушки уже успели пошептаться и выбрать для гостьи песню, которую она наверняка не слышала, и в то же время подходящую по настроению для всех: какими бы юными они ни были, а тревога, охватившая весь город, не могла и их оставить равнодушными.
– Пойте, – кивнул Мар Евлогий и добавил для сестры Эгерии: – Девушки выбрали для тебя песню на слова любимого тобой Мара Григория Назианзина.
Мариам вывела своим низким голосом задумчивое начало:
Горем глубоким томим,
Сидел я вчера, сокрушенный,
В роще тенистой, один,
Прочь удалясь от друзей.
Девушки тихо поддержали ее:
Любо мне средством таким
Врачевать томление духа,
С плачущим сердцем своим
Тихо беседу ведя.
И вдруг голоса взлетели звонким фонтаном, разбежались, расцветились по-восточному прихотливыми музыкальными украшениями:
Легкий окрест повевал ветерок,
и пернатые пели,
Сладкою дремой с ветвей лился
согласный напев,
Боль усыпляя мою; меж тем
и стройные хоры
Легких насельниц листвы, солнцу
любезных цикад,
Подняли стрекот немолчный,
И звоном полнилась роща;
Влагой кристальной ручей сладко стопу
освежал,
Тихо лиясь по траве…
И вдруг все девушки затихли, и Мариам одна продолжила негромко и печально:
Но не было мне облегченья:
Не утихала печаль, не унималась тоска…
и закончила трагическим речитативом:
Кто
Масьюн (от римского mancsio, «день пути») – время, затраченное на путешествие от одного ночлега до другого; по расстоянию это около 45 км.