Хромые боги. Александр Воропаев
может при каких-то обстоятельствах последовать моему предложению. Все бесполезно. Каждый раз мои увещевания ни к чему хорошему не приводят. И, боюсь, не могут привести.
– Каждый раз? О чем вы?
– Это уже было, – сказал печально собеседник. – Только за последние пару веков: частный детектив Кельвин – не знаю, как он пережил мое вмешательство. Боюсь, что я сломал ему жизнь. Возможно, и его другу тоже…
– У нас есть частные сыщики?
– Это было в викторианской Англии… Затем Алеандро Алем – начинающий политик в Аргентине. Он поверил во все и сразу, и даже пытался со мной торговаться… Затем милая девушка Лора Лейн Копач. – Уже знакомым жестом Оскар положил руку на лоб. – Это было недавно, вы уже учились в своем педагогическом институте. Какая была удивительная девушка.
– Что случилось с ней?
– Она погибла.
Дима не знал, что сказать. Игра пошла куда-то не туда.
– И еще, и еще… и снова это повторяется. Я знал. Мне не следовало даже пытаться. Не нужно стараться быть хорошим человеком. Нужно быть плохим, если необходимо. Действовать нужно решительно, как и положено функции. Пришел, исполнил, и к следующему объекту. Создатель хочет получить результат, а не мои рефлексии.
– Какую же вы несете в себе функцию? – Дима напомнил себе, что в его голосе не должно быть иронии. Спокойный тон, рассудительные интонации. Игру нужно вести правильно. – Чего хочет от вас ваш создатель?
– Теперь, когда вы можете понять мою природу, можно двигаться дальше. Ваш мир, уважаемый Дмитрий Николаевич, устроен вовсе не так, как вы привыкли думать. Он, скажем так, исполнен несколько сложнее. И как сложной системе ему угрожают изменения. Мой создатель хочет, чтобы я сохранил ваш мир в нынешнем виде, чтобы он оставался в текущей логической системе. Так что я являюсь вашим хранителем и защитником.
– От кого? Вы назвали этих людей: это они угрожали нашему миру? И поэтесса Белла Агарипова тоже в этом списке? Что же в них опасного?
– У них есть непозволительный дар. Он действует в соответствии с логикой другого мира, решительно отделенного от нашего, а значит всякий раз, когда эти милые и добрые люди, проявляют свой талант, они подвергают испытанию базовые основы этого мира. Моей целью вовсе не является лишение их жизни. Я только должен освободить их от ментального вывиха. Вот здесь под рукой у меня и лежит Разделитель, – собеседник похлопал по наволочке ладошкой. – С его помощью я отделяю рациональную природу человека от несвойственных ему возможностей.
Дима автоматически бросил взгляд на руку собеседника и вновь поднял глаза к потолку. По нему пробегали быстрые всполохи.
– И все же в этом есть что-то неправильное: избавление людей от вложенных в них талантов. Это похоже на выхолащивание, извините за такое сравнение, – на кастрацию.
– Мне больше нравится другой сравнительный ряд: опасной опухоли и врача. Хирурга, который отрезает инструментом злокачественную плоть, чтобы весь организм жил.
– Вы врач?
– Я