Серийные убийства в странах Европы. Хроники подлинных уголовных расследований. Алексей Ракитин
Но если Бонд ошибался, и момент смерти женщины следовало отнести к 5—6 часам утра (т. е. к моменту, определённому доктором Филлипсом), то в этом случае явно никчёмными оказывались показания Мэри Энн Кокс. Эта проститутка рассказывала о встрече с убитой, произошедшей ещё до полуночи 8 ноября. После этого Келли, несомненно, успела расстаться с тем клиентом, с которым её видела Кокс, и нашла другого, с которым её видел Хатчинсон двумя часами позже. Следователям в этом случае следовало бы руководствоваться замечательным правилом Оккама, призывавшего «не умножать сущностей сверх необходимого».
Совершенно не шли к делу показания Сары Левис. Если следовать той версии событий, которую озвучил Хатчинсон, то к 2.30 ночи «Джек-потрошитель» уже шагал вместе со своей жертвой к дому Келли; Левис же утверждала, что виденный ею подозрительный мужчина был одинок. И уж совсем не стыковался её рассказ с показаниями Мэри Кокс: казалось просто невероятным, чтобы вышедший на охоту убийца три часа бродил по ночному Уайтчепелу, кишевшему полицейскими патрулями, и при этом не привлёк к себе внимания блюстителей закона. Кроме того, очень трудно было объяснить, как Келли, в «стельку пьяная» около полуночи, чудесным образом протрезвела через два часа.
Кроме того, существовало ещё одно немаловажное соображение, которое полиция не захотела принять во внимание. В том случае, если гибель Келли последовала всё же утром 9 ноября (согласно предположению доктора Филлипса), то свидетельство Хатчинсона вообще стоило немногого. Келли до 6 часов утра вполне могла распрощаться с тем мужчиной, которого видел Хатчинсон, и привести к себе другого, который и оказался «Джеком-потрошителем». Понятно, что в таком случае все хождения «летучего отряда» с Хатчинсоном во главе по Уайтчепелу были лишены всякого смысла.
Подытоживая всё сказанное, остаётся признать, что убийство Мэри Келли оказалось явно перегружено противоречиями, хоть и не бросающимися в глаза, но явно непримиримыми. Странным представляется, что следствие, столкнувшись с серьёзными нестыковками в медицинских заключениях разных специалистов, так и не добилось ясности в этом архиважном вопросе. Никакой ясности так и не возникло, в конце концов, и в отношении показаний свидетелей. Между тем, уже в ноябре 1888 г. инспектор Фредерик Абберлин, с самого начала занимавшийся расследованием серии убийств в Уайтчепеле, высказал серьёзные сомнения в добросовестности Джорджа Хатчинсона. Абберлин прямо заявил, что не верит этому свидетелю, который умышленно морочил голову полиции из сугубо меркантильных соображений.
Через 15 лет, рассказывая о следствии по делу «Джека-потрошителя», Фредерик Джордж Абберлин заявил, что уже в то время он никак не мог понять, почему Хатчинсон последовал за Мэри Келли. Показания свидетеля ясного ответа по этому поводу не содержали. Полицейский инспектор считал, что прежде чем посылать «летучий отряд» на опознание предполагаемого