Последний ход за белой королевой. Олег Агранянц
здесь, Базиль Топалофф. Увидав нас, он встал, поднял обе руки:
– Милости прошу. Милости прошу.
За три года, которые я его не видел, Топалов не изменился: то же загорелое лицо, та же привычка поднимать сразу обе руки, тот же легкий акцент, выдающий русского, не жившего в России, и тот же пробор в центре, как у лакеев из фильмов про прошлый век.
Родился он в Лондоне. Отец, бывший царский офицер, начал работать на советскую разведку еще в тридцатые годы. После войны ушел связник и отца перебросили сначала в другой город, потом решили вообще убрать подальше. Выбрали Францию.
Помогать отцу Базиль начал с детства, и, когда в середине пятидесятых отец умер, ему предложили продолжить дело, он согласился. Советской разведке Топалов пришелся ко двору. После десяти с лишним лет «поезжай туда, привези это» Москва перевела его на более спокойное место: снабдили документами, помогли купить на паях небольшую типографию. С детства он увлекался рисованием, в Онфлере стал завсегдатаем художественных салонов и, кроме всего прочего, посредником по продаже картин.
– Вас подождать? – спросила Кики.
– Погуляй на улице. Я скоро. Ты не торопишься?
Кики не торопилась и исчезла за дверью.
– Не желаете кофе? – Типограф был любезен и всем видом показывал, что спокоен и рад гостю.
– Пожалуй.
– Взгляните пока на мои произведения, – он показал на овальный стол в центре комнаты, где лежали пачки с визитными карточками.
Нет, он, пожалуй, изменился: похудел, черты лица стали грубее, взгляд какой-то нервный, глаза красные. Пьет, что ли?
Хозяин тем временем колдовал над кофеваркой. Начать деловую часть надо с пустяка, лучше всего со стандартного «есть ли к Центру вопросы».
– У вас есть к Центру вопросы?
– Есть.
Я насторожился.
– Я хочу свернуть дело. И уехать.
Ничего себе начало! Представляю, как обрадуются мои начальники!
– Куда?
– Куда-нибудь подальше. У меня есть южноафриканский паспорт.
Такой оборот был неожиданным и, хотя сам факт меня особо не волновал – пусть болит голова у начальства, я прокручивал, как это отразится на моем задании.
Я подошел к окну, посмотрел во двор.
– Тихо у вас здесь.
– Да, спокойно. Ну так как?
– Я проинформирую центр. Однако вы понимаете, что это ваше желание не освобождает вас от обязанности выполнять распоряжения центра.
– Да, да, конечно, – засуетился он. – У вас ко мне дело? Или так, проездом? Я всегда готов.
Трясутся руки, нервничает.
– Есть дело.
Он замер с кофейником в руках, всем видом показывая, что весь – внимание.
– Здесь можно говорить?
– Да, да, – заюлил он. – Но, если хотите, выйдем на улицу.
– Не надо. Дело не ахти какое секретное. Мне нужно срочно встретиться с кем-нибудь из марксистов-нонконформистов.
Он среагировал сразу:
– Увы, помочь не могу.
– Я не прошу украсть «Джоконду». Я прошу найти людей, которых вы знаете.
– Украсть