Закон хабара. Дмитрий Силлов
снять наших с «чертова колеса» – и уходим, – скомандовал капитан. – До вечера нужно их доставить на базу и похоронить по-человечески…
– Погоди, командир, – произнес один из бойцов с автоматом в руках и снайперской винтовкой Драгунова за спиной. – Там, по ходу, за каруселью кто-то прячется.
Вот ведь сукан глазастый, коллега хренов! Конечно, согласно должности ему положено быть зорким, но мне казалось, что я отлично спрятался за аномальным занавесом из «мочалок» и черных жгутов, развешанных «мясорубкой»…
Получается, только казалось.
– Похоже на то, – кивнул капитан, приглядевшись. – Эй, ты, тварина зеленая. Вылезай давай.
Мне ничего не оставалось делать, только подчиниться. В одну харю с пистолетом против взвода автоматчиков много не навоюешь, потому свой «ПМ» я сразу бросил в общую кучу из автоматов вольных.
– Не густо, – хмыкнул капитан. – А чего обмундирование зашитое-заштопанное? Подменку переодеть не успел? В хозроте, что ли, числишься?
– Типа того, – отозвался я. – Дерьмо всякое по жизни вычищаю.
– Борзеешь? – участливо поинтересовался капитан. – Ладно, борзый, тебе повезло, хватит смертей на сегодня. На колени встань и поклянись, что это не ты наших ребят на колесе развешивал. Потом попроси прощения за свою поганую униформу, сними ее, брось в «мясорубку» – и свободен.
– Какая интересная многоходовая программа, – усмехнулся я. – Может, ты лучше сам в «мясорубку» бросишься – и закроем вопрос?
– Получается, не хватит, – вздохнул капитан.
Надо отдать должное, с бедра он стрелял ловко. Я даже движения руки не увидел, только вспышку – и потом сразу серое небо Зоны, так как удар пули в грудь с такого расстояния бросает на спину не хуже, чем крепостной таран.
А потом боль разорвала легкие, и я понял, что лечу куда-то…
«Неужели наконец все? – пришла вялая мысль. И сразу: – Но если меня убили, то почему я слышу, о чем они треплются?»
– Точно в сердце, – сказал кто-то. – Прям между бронепластин. Фигею, как Шатун стреляет. Ваще не целясь маслины в яблочко кладет.
– У жмура бронепластины в костюм не вставлены, – произнес другой. – Можно было просто очередью полоснуть. Шатун, а чо не в «мясорубку» пассажира определил? Больно легкий трындец для зеленого.
– Сказал же, хватит жести на сегодня, – проворчал вроде как Шатун, а может, кто и еще. – Тебе б, Цыган, только людей резать, да позаковыристее, чтоб кровища рекой и мясо лоскутами. Ладно, пошли, дел невпроворот…
– Погоди, командир, – сказал еще кто-то. – А этот из хозроты, по ходу, живой вроде.
…Я уже и сам понял, что произошло. Пуля Шатуна попала в пластину, подаренную мне Букой и уже очень давно вросшую в мое тело напротив сердца. Думаю, сейчас она ее еще глубже вбила, так как грудь болела адски и одежду в этой области к телу словно горячим пластырем прилепили. Значит, крови от того удара вытекло прилично, а ощущение полета, скорее всего, оттого, что при падении я об