Закон хабара. Дмитрий Силлов
в приклад, перемалывают его, перекусывают пополам… Это помогало отвлекаться от того лютого кошмара, что творился у него в плече. Потому что боль за ушами от непомерно сжатых челюстей, от ногтей, обломанных об пол подвала, была просто ничем по сравнению с той болью, что доставлял ему проклятый арт. И как-то защититься от нее можно было, лишь обманув мозг, насильно переключив его на что-то другое…
Наконец все закончилось.
Почти все.
Потому что, когда желание выполнено, чертов кристалл, напитавшийся кровью и энергией страдания, мог начать выполнять уже свои прихоти.
Превозмогая лютую слабость, сталкер усилием воли разжал зубы, выпустив из них приклад винтовки, дотянулся до фонаря и повернул его луч себе на плечо.
Так и есть. Кристалл уже наполовину врос в его тело. Еще немного, и он проникнет в него целиком. Потом неторопливо доползет до мозга, внедрится в него – и тогда человек станет послушной куклой. Страшной куклой. Хитрой и предельно жестокой, которая, несмотря ни на что, пойдет к одной-единственной цели, интересной для этого артефакта…
Этого нельзя было допустить. Потому сталкер, обливаясь по́том от нереальной слабости, вытянул руку – и из его ладони неторопливо выполз нож со странным клинком, цветом схожим с артефактом, довольно быстро врастающим в плечо человека. На графитово-серой поверхности клинка были видны линейные узоры, очень похожие на те, что змеились внутри артефакта. Причем эти тончайшие линии тоже двигались – хотя, может, это лишь казалось при слабом свете фонаря, у которого явно заканчивалась батарейка.
Сталкер поднес кончик ножа к артефакту и принялся вырезать его из собственного тела. Арт, почуяв неладное, попытался побыстрее погрузиться в человеческую плоть, но у него ничего не вышло – резко выдохнув, сталкер воткнул нож глубже, подцепил кристалл и выковырнул его из своего плеча.
Недовольно мерцая, арт скатился в подставленную ладонь той руки, что совсем недавно висела плетью и ничего не чувствовала. Измученный сталкер усмехнулся и еле слышно прошептал:
– Что, выкусил, сволочь? Не сегодня.
После чего засунул арт в контейнер, захлопнул крышку и тут же отрубился. Слишком много испытаний нынче выпало для этого человека, пусть даже экстремально волевого и сильного духом. Воля волей, но когда организм предельно истощен, единственный выход для него – это провалиться в спасительный сон, беспробудный, как общий наркоз во время хирургической операции.
Видно, что Шатун привык свои дела делать быстро, расчетливо и качественно – потому и в Зоне выжил, и даже командиром отряда стал. Из Припяти мы вышли путями, ведомыми одному командиру отряда. Шли меж пятиэтажек, где обычно любят прятаться аномалии – и где сейчас их не было. Миновали густо заросшую кустами баскетбольную площадку по практически невидимой тропке, где справа и слева мерцали голубыми огоньками лужи «ведьмина студня» – сделай шаг в сторону, наступи в эту безобидную с виду субстанцию – и все. Считай, нашел сталкер свою судьбу. Нога почти сразу