Мать королей. Юзеф Игнаций Крашевский
вздрогнула.
– Не хочу.
– Потому что разума не имеешь, – ответил Витовт. – Нет лучшего мужа для женщины, чем старик; вы, молодые, обманываете их, предаёте безнаказанно, а они вам ноги целуют.
– Не так мне срочно идти замуж, – солгала девушка.
Витовт усмехнулся и поднял руку вверх. Сонька слегка рассмеялась, но затем состроила серьёзную минку.
– У тебя нет своей воли; я знаю, что для тебя нужно, – воскликнул он, – я отца твоего заменяю. Он мне над тобой власть сдал. Вот мне срочно выдать тебя замуж, чтобы сама кому не отдалась, когда у тебя голова закружится.
Сонька по-детски смеялась. Князь нетерпеливо отломил хлеба, выпил воды, снова подумал.
– Ты знаешь, что я хочу твоего счастья, – сказал он серьёзно. – Без меня ты великой судьбы не сделаешь. Отец за тебя приданого в земле не даст, потому что его не имеет, пожалуй, только рубашки и платья, и краса будет у тебя в приданое. Если возьмёт тебя маленький князь на Руси, это уже для тебя счастье. Кто знает, какой жребий потом тебя ждёт в маленьком гродке, из которого брат или сват не сегодня завтра выгонит! Вот твоя судьба, а будешь иметь разум, я тебе такого мужа дам, которому королев сватают, но… старый!
В эту минуту Соньке пришло на ум пророчество Мехи, и она побледнела; могло ли так скоро оправдаться пророчество с её короной и слезами?
Витовт растянулся на сидении, одной рукой ударяя о стол и глядя на скорее заинтригованную, чем испуганную девушку.
– Этому старику, у которого было уже три жены, – сказал он, – ещё четвёртую захотелось. На одной женился, которая была ангелом, на второй, простой женщине, третьей взял ведьму, родом из ада, а я ему тебя хочу дать четвёртой, чтобы ты была королевой. Ну, польскому Ягайлле тебя сватаю!!
Сонька на этот раз крикнула громче и закрыла глаза белыми руками. К глазам подступали слёзы.
Давно она не видела короля Ягайллы, но слышала о нём, что был уже очень старый, что ни с одной из жён высидеть не мог, потому что предпочитал с собаками по лесам ездить, а не следить за домом. Гораздо больше рассказывали о нём, как был ревнив, как подозревал жён и слушал любые доносы. Её охватила тревога.
– Старый! Правда! – добавил Витовт. – Но, Сонька, не лучше ли тебе, что любишь наряжаться, забавляться и смеяться, быть королевой, приказывать себе поклоны бить, падать перед тобой ниц, чем на Руси в пустом замке пропадать?
Задумчивая девушка медленно отняла руки от глаз, внимательно слушала.
– Ягайлло немолодой, – продолжал князь дальше, – если до него что-нибудь дойдёт, кто знает, тебе поляки могут молодого мужа сосватать, чтобы избавиться от Бранденбургского, которого предназначали Ядвиге.
Чтобы быть королевой, стоит что-нибудь за это заплатить. Драгоценностей и одежды, до которых ты жадна, будешь иметь сполна; и люди должны будут тебе кланяться.
Девушка, вытерев уже слёзы, пожимала только плечами и покачивала головой. Витовт пытался угадать, что она думала, и догадаться не мог.
– Я знаю, ты понимаешь, что такой доли отбросить нельзя, – говорил он снова, – но я тебя тоже так просто на