В темном-темном лесу…. Ольга Юрьевна Богатикова
цвета, характерного для любой лесной сущности, а небесно-голубыми, яркими и очень знакомыми.
Стоило нашим взглядам встретиться, как в голове раздался голос, насмешливый и родной: «Когда же ты нагуляешься, сладкая?»
От неожиданности я разжала руки, и леший, потеряв опору, бухнулся на землю. Радужка его глаз тут же вернула себе естественный цвет, а сам он растерянно захлопал редкими веточками-ресницами.
– Ну, здравствуй, Архип Григорьевич, – насмешливо сказала я. – Хулиганить изволишь?
– Матушка, – растеряно пробормотал хранитель, – Гликерия Афанасьевна… А что же ты… А я тут… Ох…
– Очнулся соколик, – насмешливо провозгласила Марья, склоняясь над лешим с другой стороны. – Думал, я на тебя управу не найду?
– Погоди, не бранись, – остановила я ее. – Его вины тут только половина, и за нее он еще ответит.
Леший вздохнул и медленно перетек из лежачего положения в сидячее.
– Ты, дядька Архип, хоть знаешь, что за дрянь в себя вливал? – поинтересовалась я.
Хранитель грустно кивнул.
– И зачем ты это делал?
– Дык вкусная брага была, – виновато сказал он. – И сны от нее яркие, светлые…
– А в жизни тебе яркого и светлого не хватает? – возмущенно воскликнула Марья.
Леший вздохнул.
– В напиток было зелье подмешано, – сказала я. – Особенное, сильное, с подчиняющим эффектом. И готовил его не простой зельевар, а тоже – особенный. Верно, дядька Архип?
Хранитель опустил голову и снова кивнул.
– Кто приносил тебе брагу? Вран или Серый? Впрочем, можешь не отвечать, это теперь не имеет значения.
– Лика, я ничего не поняла, – осторожно вмешалась Марья. – Что за зелье? Кому понадобилось опаивать моего лешего?
Я глубоко вздохнула.
– Есть, Марья, в подземном Навьем царстве колдун, который любит шутки, интриги и сложные игры. Все у него с подвывертом да со скрытым смыслом. Иначе жить ему не интересно, понимаешь? А спаивать твоего Архипа Григорьевича никто не собирался. Кому он кому нужен, этот Архип Григорьевич! Его просто попросили послание передать. Настойчиво и своеобразным способом – так, чтобы он понимал, о чем именно в нем говорится.
– Какие сложности, – удивилась яга. – Послание, я так понимаю, предназначалось для тебя?
– Правильно понимаешь. Считай, что от алкоголизма твой леший теперь излечился. Кстати, дядька Архип, – я сделала пасс рукой и метко набросила на хранителя тонкую серебряную сеть, которая тут же впиталась в его кожу. – Накладываю на тебя хмельной запрет. Ни капли спиртного в течение семи лет. У тебя была прекрасная возможность после первой же порции зелья все рассказать Марье. Она позвала меня сюда, и не было бы ни запоя, ни других проблем.
Архип Григорьевич послушно кивнул.
– Это что же получается, – медленно сказала Марья, – мне тут лес едва не уморили только для того, чтобы тебе пару слов шепнуть?
– Вроде того.
Касьяна такие мелочи,