Биврёст. Ирина Итиль
хоть сам Ярлодин. Мама не учила этого Гиафу вежливости? Мне было бы на ее месте стыдно… И нет, не отпущу, пока не извинишься.
Но вместо ответа он вырвал руку, толкнул плечом и выскочил за дверь.
– Ну ты вообще! – зашептала Леер с восторгом, смешанным со страхом, и ткнула локтем под ребра Локи. – Ты не представляешь, во что ввязалась!
– Кто этот патлатый йотун?
– Один из Наследников Гиафы.
– Наследников?
– У них там все сложно. – Леер кисло покачала головой. – Пойдем к Миллер, а я по дороге расскажу, где тут лучше всего прятаться.
Профессор Миллер не терпела болтовни, поэтому Локи молча выгребала перья и птичий помет из клеток около лестницы, прокручивая в голове события последних недель. Она впервые в жизни прокатилась на поезде, увидела столицу и познакомилась с невестой дяди (при этом суровый по жизни Клауд отчаянно краснел и заикался), но счастливые воспоминания то и дело перемежались неприятной встречей в коридоре. Вроде полнейшая ерунда, но Локи дала слово расставлять все точки над i и не ругаться по пустякам, ведь случается, что обида – последнее воспоминание о человеке.
– Эй! – Ангейе на голову прилетел пучок соломы. Локи подняла голову и увидела, как с лестницы свесилась, развеселившись, Герд. – Перекусим после выгребания дерьма?
– Конечно! Покажешь, где тут не отравиться?
– Цыц там! – гаркнула профессор, ткнув Леер пальцем в лоб.
Как ни странно, к кофейным автоматам возле старой арены почти не было очереди. Студенты лениво толпились кучками возле теплиц с овощами: смеялись, отдыхали после занятий, списывали домашку, громко обсуждали учителей и предстоящий весенний бал. Сунув купюру в тридцать одинов, Локи получила чай, отдающий опилками и химическим запахом лимона. Подув в пластиковый стаканчик, она собралась присесть куда-нибудь, но Леер помахала ей, приглашая подойти к статуе, пьедестал которой был стерт многими поколениями студенческих задниц, – хорошее место для обеда.
– Это Джет Левски, – представила друга Леер, прищуривая один глаз и указывая на толстяка, который проворно расталкивал очередь к автомату с чипсами и шоколадками. – Тот очкастый заумник – Гин Киота. – Сидевший рядом Гин вежливо кивнул, на секунду оторвавшись от книги. – А там, – острый ноготок указал на старого знакомого, который бросал на них мрачные, но уже не злобные взгляды, – Зик Штейн. Мы зовем его просто Штейн. У него шесть сестер и огромная ферма, так что эта фамилия довольно известна в определенных кругах.
– Ты прости, если что не так, – примирительно сказала Локи, улыбаясь и протягивая руку.
Штейн пожал плечами, засовывая руки в карманы штанов и морща конопатый нос.
– Ладно уж. Это ты меня прости…
– О, а ты растопила его сердечко! – захохотала Леер. – Да чтобы этот йотун извинился!..
Неожиданно студенты заволновались, даже смех притих. Стихла и Леер, которая уворачивалась от шутливых ударов Штейна.
– Гиафа? – Локи увидела, как его голова промелькнула в очереди, а затем толпа