Истории одной монеты. Улана Зорина
оставила. Не думал. Сильна малая оказалась.
– Что оставила?
– Ну амулет, который силу ей давал. Что ушла – хорошо. А что удавилась на какой-нибудь заброшке – плохо. С мёртвой не сладить уже.
Сашок выплюнув жидкость, зашёлся в кашле:
– Нет! Не могла она. Она – сильная.
– Сильная. О том и говорю. Не знала она, что так будет. Поняла, что жизнь из тебя сосёт и выбрала. Тело умертвить – дело не хитрое. С этим она справилась, а дальше… Застряла деваха меж миров. Не выбраться ей без тебя.
– И как теперь? Что это за чуринга-то проклятая?
– Хм, чуринга, говоришь. А не такая глупая твоя девочка, как я думал, – книготорговец уставился в пасмурное небо, провожая взглядом чёрную галку птицы, казалось, мысли его унеслись в такую же даль прошлого. – Может и так, – прошептал он, – да, дух ведьмы мог кто-то знающий и в эту печать заключить. Мог, да. – старик сокрушённо вздохнул, – А тут девка твоя подвернулась, да и на шею себе эту удавку накинула. Той и осталось только затянуть… Но я предупреждал! Предупреждал ведь, да?! – почти истерично воскликнул он, так что Сашок, чуть чаем не поперхнулся.
– Да, конечно, предупреждали, – поспешил заверить он чудаковатого книжника.
Тот сразу успокоился.
– Эх, всё же дурёха она у тебя. Монета проклятая по рукам ходит, к ладоням липнет, а избавиться не каждому под силу. Почитала бы хоть про свои числа заветные. Единица да девятка. Начало и конец, а вкупе девятнадцать – перерождение даёт. Единица – атма – чистый дух, истина, мудрость. Девятка – руна – плоть, тело да органы. А с куклой-то что? – неожиданно сменил тему старик.
– Вы… выбросил, – сознался Сашка, – стрёмная была.
– Стрё-ё-ёмная, – усмехнулся книжник и потёр озябшие руки. – вот уж словечко верное. Повезло тебе, паря. Девка твоя, похоже, её сжечь пыталась, да не смогла до конца. Видать боль скрутила. Срослась уже. Симпатическая магия, чтоб её.
– Си… симпатичная? – выдавил из себя Сашок, – Кто? Лера?
– Да уж… – старик покачал головой. – И чему вас нынче в школах учат? Симильная магия, говорю, имитативная.
– А?
– Бэ! Болван ты, паря! Магия подобия. Подобное порождает подобное. Деревяшка тут, – он неожиданно щёлкнул Сашка по лбу, – равна деревяшке тут, – постучал пальцами по скамейке. Про кукол вуду слыхал? Василису Прекрасную читал? Крошечку-Хаврошечку? А, ладно, – старик досадливо махнул рукой, – Теперь тебе одно важно – её день обращения переждать. Потом на год отпустит, ну и так по кругу. Пока не сдашься.
– А когда этот день обращения?
– Без-на-дё-жно… – протянул книжник и отхлебнул из термоса.
– А, – понял Сашок, – День Рождения? 19? Это через месяц будет. Но, если не сдюжу?
– Ну, тогда всё по классике, – старик пожал плечами, – Инанна и Думузи.
– Что?
– М-да, Гёте был прав, мир хоть и двигается вперед, но молодежи приходится всякий раз начинать сначала. – «Леон» натянул шапку