Комплекс хорошей девочки. Эль Кеннеди
по-взрослому.
– Перейдем к пари, принцесса.
Что же он со мной делает. Единственное упоминание этого насмешливого прозвища, и ко мне тут же приходит ужасающее осознание, которое становится неоспоримым.
Купер горяч.
Безумно горяч.
И дело не только в его лице или бездонных темных глазах. У него есть качество под названием «мне на все плевать», которое по каким-то причинам задевает самую чувствительную часть меня. Ночью, освещаемый лишь пламенем костра, он кажется почти зловещим. Словно нож со сверкающим лезвием. И все же его притягательность нельзя отрицать.
Я не помню, когда в последний раз испытывала подобное влечение к парню. Если вообще испытывала.
Мне это не нравится. Не только потому, что у меня есть парень, но еще из-за того, что при виде Купера мой пульс ускоряется, щеки краснеют и становятся почти огненными, а я просто ненавижу, когда мое тело мне не подчиняется.
– Мы так и не озвучили ставки, – задумчиво произносит Купер.
– И чего же ты хочешь?
Все по-честному. Я человек слова.
– Может, поцелуемся?
Я строю из себя крутую, хотя мое сердце колотится как сумасшедшее.
– Чего еще ты хочешь?
– Ну, я подумал, что минет бы сгодился, но если мы ведем переговоры…
Я не могу не улыбнуться.
– У тебя совсем нет стыда.
Каким-то образом ему удается мастерски снять напряжение в этот момент, стереть всю неловкость. И вот моя осторожность дает трещину.
– Хорошо, – говорит он, и его губы растягивает сексуальная ухмылка. – Ты умеешь торговаться. Я сделаю тебе куни.
– Ага, думаю, теперь мы зашли в тупик.
– Неужели?
Купер смотрит на меня тяжелым взглядом. Невозможно не почувствовать, как он мысленно раздевает меня.
– Ладно. Но я собираюсь воззвать к этому памятному моменту. Будешь мне должна.
В какой-то момент я ощущаю жужжание телефона у себя в кармане. Но к тому времени мы с Купером уже в самом разгаре жаркого спора о социально-экономических проблемах с выпечкой. Я быстро гляжу на экран телефона, чтобы убедиться, не Бонни ли зовет на помощь, но это Престон – вернулся домой после покера.
– Да ни в жизнь, – распаляется Купер. – Пирожные – это еда богатых людей. Ты никогда не увидишь, как кто-то с маленькой зарплатой забегает в кондитерскую за коробкой чертовых круассанов. Мы едим пончики, холодные «Поп-тартс»[22] и, может, печенье из банки, но никаких гребаных пирожных.
– Пончик – это точно выпечка. А магазин пончиков – это вид кондитерской.
– Хрена с два. В этом городе всего пять кондитерских, и три из них открыты только летом. О чем тебе это говорит?
– О том, что народу во время туристического сезона прибавляется, и переполненные магазины открываются, чтобы поддержать спрос. Это ничего не говорит о демографии.
Купер усмехается, бросая палку в огонь.
– Теперь
«Поп-тартс» (англ. Pop-Tarts) – название печенья, наиболее популярный бренд компании Kellog’s. Представляет собой два слоя запеченного теста, между которыми находится сладкая начинка.