Паранойя. Апокалипсис. Дмитрий Леонидович
поднимется?
Я кивнул, схожу, мол сейчас.
Доел, оделся, пошел.
* * *
Перед тем как открыть дверь, посмотрел в глазок. Вспомнилось, как вчера неожиданно на меня налетел буйный будущий покойник, испугался – вдруг опять дверь открою, а там…
Лестничная площадка пустовала.
Я поцеловал всё еще голую Вику и вышел. За моей спиной громыхнула дверь, щелкнул замок.
Я остановился перед лифтом, нажал кнопку. Почему-то шума лебедки слышно не было. Я прислушался – из шахты лифта раздавались размеренные звуки. Глухие удары. Кто-то застрял?
За моей спиной загремел замок соседей. Дверь приоткрылась. В узкую цель выглянула женщина, круглощекая, лет сорока.
«Это та самая Света, жена соседа, которого мы…» – догадался я.
– Молодой человек, – негромко позвала она.
Я повернулся. Я был смущен. Вдруг она догадается, что это мы ее мужа завалили?
– Молодой человек, вы меня изнасиловать хотите?
– Что? –впал я в ступор.
– Вы меня изнасиловать хотите. Я знаю. А я сейчас совсем одна, представляете?
Пока она говорила, дверь ее квартиры медленно открывалась. Женщина стояла за ней совершенно голой. В одних тапочках.
– Муж куда-то ушел, некому меня защитить…
Большие груди лежали на выпирающем животе. Растянутые складки кожи на боках гармонично сочетались с целлюлитом на толстых бедрах. В центре всего этого великолепия чернел лохматыми волосами лобок. Я почувствовал тошноту.
– Нет, что вы! – замотал я головой.
– Не обманывайте. Я видела, как вы отводили взгляд, когда мы ехали в лифте. Вы давно хотите меня изнасиловать!
Мое отрицание застряло в горле. Дверь открылась полностью, и я увидел, что в руке женщины разделочный топорик для мяса. Цельнометаллический, продолговатый такой, тяжелый.
– Вы не так поняли… – голос у меня вдруг сел, я почти шипел.
– Я вам не верю, не надейтесь меня обмануть.
Женщина сделала шаг ко мне. Я, не отводя взгляда от ее безумно спокойных глаз, отодвинулся спиной вперед в сторону лестницы. Она опять шагнула, а я опять отошел. Я боялся сделать резкое движение, я боялся развернуться, чтобы не спровоцировать эту сумасшедшую.
Тут я вспомнил, что спорить с безумцами нельзя. Даже если они несут полный бред.
– Вы правильно догадались, но вот прямо сейчас я для вас не опасен. Я совсем недавно изнасиловал другую девушку. А насиловать больше одной девушки в день мне психотерапевт запрещает.
Я нес какую-то матерую ересь и отступал к лестнице. Она слушала и двигалась за мной.
Дверь нашей квартиры тихо щелкнула и открылась.
За спиной безумной тетки появляется Вика.
Над головой сумасшедшей взлетает и опускается табурет.
Тетка валится на пол. И топор роняет. Он ужасно громко звенит по кафельной плитке, эхо разносит звук по всем этажам.
Вместо голой толстухи передо мной оказывается голая Вика. С табуретом в руках и широкой улыбкой на лице.
– Тебя вообще отпускать из дома нельзя, кобелина. Признавайся,