Четыре дня, четыре ночи. Елена Асеева
где на груди был изображен непонятный рисунок, и черными буквами на английском языке было написано: «Get of live all!»
Женщина, проходящая мимо и спешившая к перекрестку, испуганно глянула на стоящего и разговаривающего вслух Руслана, и шарахнулась от него в сторону, а когда светофор мигнул ей зеленым светом, широким шагом стала переходить проезжую часть. На ходу поворачивая голову и тревожно поглядывая, назад, наверно пугаясь, что обезумевший молодой человек сейчас бросится на нее сзади и вцепится в ее подверженные химической завивке и окраске волосы. Руслан усмехнулся, увидев выражение лица женщины, и также поспешил ступить на асфальтное покрытие дороги, сверху побеленной полосатой зеброй, собираясь перейти на другую сторону улицы. Однако теперь он не бежал, а неспешно и как-то вразвалочку шел, все еще обдумывая, что шептала душа, и втайне от нее, точно она могла то не услышать, все же соглашаясь с ее мнением. На чуток он даже замедлил шаг, но так как Руслан находился на проезжей части, то возмущенный водитель, сидевший за рулем черной иномарки, и увидевший загоревшийся для него долгожданный и столь необходимый зеленый свет, да остановившегося напротив худого в джинсе придурка, громко засигналил бэ… бэ! Руслан повернул голову посмотрел на разгневанное лицо водителя, который крутил пальцем у виска показывая всем своим видом, что и тот, и он сам безумцы, и прибавив шагу миновал дорогу. И все тем же прибавленным шагом повернул направо перешел на другую часть улицы, да, свернув влево, по тротуару, направился прямо к ропате, которая пряталась невдалеке среди высоких многоэтажных жилых зданий. Пройдя немного вдоль проезжей части, он повернул снова направо, и наконец-то увидел перед собой ропату, и, разглядывая ее так, будто узрел впервые, двинулся прямо к ней.
Ропата по внешнему виду отличалась от прочих зданий. Само здание было округлой формы, довольно высокое в три этажа, а завершалось сверху покатым куполом и устремленным вверх, в небесную высь, богато украшенным золотым четырехугольным крыжом. Подойдя ближе к ропате, вход в кою преграждали двухстворчатые, высокие, деревянные двери, сверху над каковыми висело рисованное изображение Исшу, Руслан остановился. Медленно и со смирением, как это и указывал Исшу, мужчина поклонился Господу до земли, вернее до бетонной плитки, украшающей покрытие возле ропаты. Затем все также смиренно он подошел к двери, и, протянув руку, взялся за деревянную, длинную ручку, да резко дернув ее на себя открыл дверь, и вошел вовнутрь ропаты, где уже подходила к концу утренняя служба. И прикарий протяжно, медленно возлагал молитвенные прошения, а небольшой хор, стоявший справа также протяжно, заунывно подпевал ему.
Руслан, шагнув в ропату и затворив за собой дверь, огляделся. Широкий, круглый зал и несколько столбов, словно поддерживающие край потолка купола, на которых, как впрочем, и на самом потолке и стенах ропаты, красовались изображения Господа Исшу,