Сверхчеловек. Андрей Арсланович Мансуров
я, стало быть…
Но что случилось?! И как я сюда попал?!
Не успеваю, впрочем, особо предаться раздумьям и воспоминаниям: дверь вдруг открывается. Входит медсестра. Стройная, молодая. Симпатичная. В голубом халатике. (Какие стройные ножки!) И колпаке. Вид озабоченный: хмурит брови. Подходит прямо к моему ложу:
– Стэн. Как вы себя чувствуете?
Английский у неё плохой. Явно – не родной. Но голосок приятный. И понять её вполне можно.
С трудом разлепляю запекшиеся, оказывается, губы. Открываю-закрываю рот, насколько позволяет трубка. Выдавливаю (Голос у меня слабый. И хрипит):
– Благодарю. Неплохо. Но что со мной случилось?
– Мы до сих пор точно не знаем, что с вами случилось, поскольку ваши коллеги не говорят. Ссылаются на конфиденциальность и секретность. Но сюда вас доставили сутки назад, с симптомами типичного сотрясения мозга, первой степени, и общей интоксикации организма. Поэтому мы выкачали из вас всю старую кровь, и отфильтровали оттуда с литр фенолфталата натрия. – и, видя, как вытянулось у меня лицо, – Шучу. Его было не более полуграмма. И вкатили вам всё, что полагается при сотрясении. Ну, это если сказать про простые процедуры. Но у вас ещё целый букет всяких других симптомов и проявлений.
Вижу, что она теперь улыбается, и говорит явно без каких-то недомолвок. Похоже, я пошёл на поправку. Да и личико у неё приятное. Вот бы её!.. Сил только набраться бы!
Эх, где же ты, моё драгоценное, и столь любимое здоровье! Которое раньше меня никогда в таких ситуациях не!..
Внезапно чувствую я, что мой мысленный приказ, моё пожелание быстрее вернуться к прежним кондициям – словно исполнен! И сил в себе ощущаю – ого-го!!!
Вон: у меня и любимый красноголовый воин уже воспрял!
Что за дела?!
Но не вижу смысла противиться естественному порыву: вытаскиваю чёртову трубку из горла, встаю с ложа, которое оказалось очень технологично, и буквально напичкано разными медицинскими причиндалами. Девушка выпучивает на меня глаза:
– Больной! Вы – в своём уме?! Вам лежать – ещё минимум пять дней!
Отрываю и выдёргиваю все датчики, прилепленные медицинским скотчем, и иглы от капельниц, воткнутые в меня. Ощущаю себя… Отлично! И ещё – чую почему-то дикую… страсть и вожделение! Да: мой организм, словно сам по-себе, живёт своей жизнью! И сейчас он хочет… Вот ведь гад!
Он хочет завалить эту милую девушку прямо на пол, и – !
Однако я – не он. Хотя и чувствую себя словно тот же Горлум из «Властелина колец»: не иначе – шизофрения! То есть – не то, чтобы я – хороший, а он, организм с его новоявленными животными позывами – плохой. И мне надо с ним бороться.
Нет: я сам – тоже не против! Завалить эту милашку прямо на пол! Но!
Этот, «сознательный», я, понимает, что даром мне это не пройдёт. И комната оснащена видеокамерами и прочими предательскими датчиками: сейчас где-то в диспетчерской, или ординаторской – увидят мои «подвиги». И быстренько утихомирят. Хотя бы дозой снотворного