Поцелуй смерти. Лорел Гамильтон
имени у Всадников Апокалипсиса.
– Только у тебя есть два заслуженных имени, – ответил он.
– Попробую угадать. Я – Смерть?
Он мрачно покачал головой. Очень мрачно.
– Ты – Война.
– Почему? – спросила я.
– Потому что ты нас убила больше, чем Смерть.
На это мне нечего было возразить. Хотелось спросить, кто другие маршалы, но я опасалась, что Смерть – это мой очень добрый друг Тед Форрестер, и свою кличку он заработал куда раньше, чем мы заимели значки. Кое-что он при этом делал, не предусмотренное законом. Что известно белокурому вампиру и что он согласен рассказать, я точно не знала. Слишком странно он себя вел, чтобы можно было понять, что он будет делать дальше.
Женщина, похожая больше на чью-то моложавую бабушку, чем на вампира, спросила:
– Почему ты не убила всех нас?
– Потому что не было необходимости.
Блондинчик, которого пытался стукнуть Биллингс, сказал:
– Другие полицейские хотели, чтобы ты нас убила.
– Вы голодные, значит, крови тех полицейских вы не брали. Вы не убивали их.
– Это было на наших глазах, – сказал он. – По закону мы виновны не меньше, чем те, кто пил.
Я посмотрела на него, сдвинув брови:
– Ты хочешь, чтобы я тебя застрелила?
Он кивнул.
– Зачем тебе это? – наморщила я брови еще сильнее.
Он пожал плечами и опустил глаза, чтобы я не прочла их выражение.
– Ты – зло, и твой мастер – зло, – сказала бабушка.
Я обернулась к ней:
– Это не я вырвала горло человеку, который пытался вам помешать сделать пятнадцатилетнюю девушку вампиром против ее воли.
На миг в глазах ее мелькнула неуверенность, потом она сказала:
– Девушка сама хотела стать одной из нас.
– Она передумала.
Бабушка с угрюмым видом покачала головой.
– Обратно пути нет.
– Любимая отмазка насильников: «Пришла на свидание? Поздно говорить «нет» насчет секса».
Она обмерла, как от пощечины:
– Как ты смеешь нас с такими сравнивать?
– Заставить человека стать вампиром против его воли – это изнасилование и убийство в одном флаконе.
– И ты в это веришь? – спросил мальчик.
– Да.
– И при этом ты делишь обиталище с мастером-вампиром этого города.
– Обиталище, – повторила я. – Ты старше, чем выглядишь.
– Можешь определить мой возраст? – спросил он.
Я подумала над этим – чуть-чуть используя силу, и ответила:
– Двадцать лет как мертв, вот почему стрижка восьмидесятых.
– У меня недостаточно силы, чтобы вырастить после смерти волосы, как делают вампиры, ближайшие к тебе. Твой мастер ворует у меня энергию, у нас у всех, и пускает ее на лечение своих вампиров и на выращивание длинных черных кудрей – для тебя.
Я знала, что Жан-Клод берет силу у своих подвластных и им дает силу, но никогда не задумывалась, как это сказывается на другой стороне уравнения. Блондинчик прав?