Лапочка для Демона. Мария Зайцева
она хозяевам клуба должна. Слышал о Равиле Горце?
– Ебать! Все горцы должны жить в горах! – ржу уже откровенно.
– Ебанат! Равиль – серьёзный чел, он хозяев клуба за эту блядь на счетчик поставил…
– … за «блядь» нижние передние на пол…
–… теперь будешь вместе с ней отрабатывать. Я так и знал, что, уёбище компьютерное, доиграешься однажды.
– Друг, – ласково ехидничаю я. – Ты что звонишь, дорогой?
– Предупредить, что я в такие игры не играю. Либо бабу возвращай немедленно…
– Либо что? – скалюсь я. – Ах ты, сука ссыкушная, ты моё имя им сказал?
– А что мне оставалось? – уже визжит он на истерике, – они нас по камерам пропалили! Теперь проблемы у меня! И у тебя, сука, тоже!
– Ты, главное, жопу потом смажь, стукачок, чтоб в следующий раз легче шло.
Обрываю звонок.
Смотрю на уснувшую прямо во время моего разговора Лисичку.
Маленькая такая, тонет в моем пиджаке. Волосы рыжей волной…
Уже не злость и не похоть руководит мной, когда аккуратно трогаю ее губы, веду пальцами по тонкой коже шейки.
Нет.
Нежность.
Как же так, Лапочка? Как ты так умудрилась?
И как я так вовремя?
Даже думать не хочу, что бы с тобой было, не притащи меня Митроха в этот клубешник. Уже за одно это я ему, пожалуй, прощу стукачество. В конце концов, он всегда был крысой и ссыклом…
Адрес мой просто так не добудешь, родственников трогать – проблем не оберешься, даже такие горцы, как Равиль, это понимают.
Тем более, что и трогать некого.
Мать после приема в Европу улетает, уже, наверно, в аэропорту.
А дядя… Посмотрел бы я на того, кто попробует на него наехать. Может, даже на кладбище пришел, землицу на могилку кинуть.
Так что проблемы, которые я сейчас нажил, вытаскивая Лапочку из притона – только мои. Уже даже не ее.
Мои теперь.
Ладно, домой, Лисенка пристроить в кровать, вызвать врача к ней.
А потом уже выяснять глубину жопы, в которую она меня затащила.
Внезапные родственные связи
Те, кто первый раз слышат мое отчество, очень удивляются. Не могут сдержать лицо, поднимают брови. Самые деликатные еще и вопросы задают. Почему Ольгович? Отца звали Ольга? Обычно сразу после этого деликатные огребают и учатся проявлять свое удивление более корректно.
А я никому ничего не объясняю.
Да это и не интересно, на самом деле.
Банальная, тупая до безобразия история.
Мой папаша, надеюсь ему икается сейчас, подонку, бросил мою мать. Мне было десять.
Случилось это неожиданно не только для меня, мелкого пацана, но и для мамы. Я кое-как пережил, хотя удивлялся и поначалу задавал вопросы. Недолго, правда. Потом перестал караулить входную дверь и смотреть на экран телефона. Детская психика – вещь гибкая. Нам проще.
А вот мать долго не могла оправиться.
Отец свалил к другой бабе, внезапно и пошло. Просто в один момент