Двойная тайна от мужа сестры . Яна Невинная
и насупленных мальчиков, сразу же начинает нападать:
– Что вы тут устроили? Ева, ты вообще следишь за детьми?
– А что я еще, по-твоему, делаю? – взрываюсь, но говорю шепотом, чтобы никто не слышал. – Ты вот, например, спишь, будто совесть совсем не мучает.
– Мы сейчас о детях или опять о наших проблемах? – гневно вопрошает у меня, надменно вздергивая бровь.
– Это твои проблемы, Олег, я к ним отношения не имею, – напоминаю ему, чтобы не забывал о настоящем положении дел.
Этой перепалке я даже рада. Обида и горечь от его грубых слов в машине всё еще комом стоят поперек горла.
– Я не заметил, чтобы мне в паспорт штамп о разводе поставили, – ерничает муж, кривя губы словно в презрении, – наши проблемы, наши, детка. И решать будем вместе, и нести ответственность – тоже. Спрячь зубки и лучше успокой пацанов, а мне закажи чего-то покрепче.
Его последние слова вовсе выводят меня из себя. Не успели и сутки пройти с его слезливого обещания, как он опять за старое.
– Это не ресторан, Олег! И тебе бы лучше не пить! Постыдился бы детей!
– Это первый класс, детка, и я буду делать что хочу и заказывать что хочу. Когда мы приедем в дом твоего папаши, надо будет строить из себя примерного семьянина, – последние слова выплевывает, будто ему между зубов попало что-то неприятное и мерзкое, – чтобы произвести впечатление. А сейчас не мешай мне в последний раз расслабиться.
Стискиваю челюсти, впиваюсь пальцами в ладони, с силой сжимая кулаки. Еле сдерживаю себя, чтобы не дать ему затрещину. Хочется заплакать или заистерить, костеря его на чем свет стоит. Мало того, что мы достали последние сбережения ради этой поездки, чтобы полететь первым классом, так еще и обманул. Обещал же, гад, обещал… Ну почему я такая дура доверчивая? Что я делаю в этой жизни не так? За что мне всё это?
– Я смотрю, ты всё продумал. Я не буду просить денег у отца. Если наследство деда будет сараем, то так тому и быть. Мне ничего не надо от них, – беру себя в руки и говорю максимально холодно.
Не успеваю заявить мужу, что в доме отца мы не остановимся. Поедем в отель.
– Пап! – вдруг подает голос Гектор, оторвавшись от созерцания облаков за иллюминатором. – Дедушка оставил нам сарай? А там есть игрушки?
– Я первый пойду туда! – теперь и Том влезает в разговор, вызывая у Олега очевидное раздражение.
Он так хотел додавить меня с вопросом наследства, а тут ему помешали. Сжимает пальцами подлокотники и строго смотрит на детей. Сначала на одного, потом на другого.
– Я кому говорил не вмешиваться во взрослые разговоры? Вечно лезете, когда не надо. Уши закрыли и отвернулись.
Понимаю, что действительно нехорошо и неправильно мешать взрослым разговаривать, что нельзя подрывать авторитет отца перед детьми. Я должна молчать и позволить Олегу воспитывать сыновей. Но мне так хочется объяснить их неправоту мягче, по-матерински, потрепать их по вихрастым макушкам и просто одобряюще улыбнуться, чтобы стереть с наивных лиц выражение страха и замешательства.
Я